По мне бьют, потом по решётке,
хрустят и трещат позвонки,
стоят надо мной, трясут чётки,
в глаза плюют- этак позлить,-
пытают, пытают, пытают,
хотят от меня так узнать,
где райские птицы летают
и как можно ангелом стать.
Лежу я на дне подземелья
на грязном холодном полу
в тумане, как - будто с похмелья,
и крысы кровь лижут мою,
и нет никакого спасенья
унять этот тягостный бред;
бьёт дождик по крыше весенний,
и сверху орёт минарет.
У нас есть такие лекарства,
что лучше не видеть, не знать:
они поднимают на царство
и могут с него вниз бросать,
они укоротят вам ноги,
они задурманят мозги,
они вам откроют, где боги
живут столько лет, столько зим.
Летают прекрасные птицы,
их ангелы кормят - узри!-
как в небе им вольно гнездится
на ветках расцветшей зари;
павлиньи хвосты расправляют,
узоры на небе несут,
кто может летать, поздравляют,
а тех, кто не может, спасут.
Но мне за них страшно и больно:
возьмут - унесут высоко,
не скажешь ведь им, что довольно,
подхватят своим косяком,-
и будешь на дне подземелья
лежать и стонать, и страдать,
и клянчить противное зелье
и от него умирать.
Не надо запрыгивать в выси,
не надо искать этих птиц
и зелье глотать, - ведь немыслим
исход, что готовит вам шприц:
там будут кровать и решётка,
и проблески света в пути,
и утка, как части колодка,
собакой за вами ползти.
3.07.2017 г.