Мой паспорт на груди расписан,
Но вот прочтут его не все.
Кололи жжёною резиной,
Чтобы не быть таким, как все.
На нём видны все годы жизни,
От ВТК до ИТК.
И звёзды крытого режима,
С плечей сияют свысока.
Все купола напомнят ходки,
Кресты не скроют суть души.
Читай внимательно и помни,
Судить меня ты не спеши.
Взгляни в глаза моей Марии,
Ты видишь горечь её слёз.
Вот так мы Господа просили,
Когда этап на север вёз.
Просили дать нам всем терпенья,
Чтоб вечный голод одолеть.
А иногда в часы забвенья,
В каменоломне умереть.
А он решал, взирая сверху,
Кого какая участь ждёт.
Под сплав отправить на повале,
Или на прииске под лёд.
Кого к легавым на расправу,
Кому заточку под ребро.
Но мы молились каждой ночью,
В надежде на его тепло.
По кругу гонят чифир урки,
Чтят память умерших воров.
Взгляд из-под лобия суровый,
И лязг холодный кандалов.
Идут этапы по России,
Тамбов, Саратов, Воркута.
Сердца все судьбами разбиты,
И души выжжены дотла.
Этап на каждой пересылке,
На теле шрамом заклеймён.
Елец, Владимир и Онега,
Людскою кровью окроплён.
Крест на спине животворящий,
Иисус Христос на нём распят.
А мусора дубинкой машут,
Ещё сильней прибить хотят.
Ссутулясь волчею походкой,
К голгофе следую своей.
Несу достойно крест свой тяжкий,
До искончанья жизни дней.
Припев
Я за грехи свои не каюсь,
И не молюсь тебе в ночи.
Лишь об одном прошу, Всевышний,
За слёзы матери прости.
Она одна не предавала,
Ждала годами день и ночь.
С надеждой верила, любила,
Во всём пыталась мне помочь.