Плачет царский двор, плачет царь,
безутешный скорбит царь Ирод,
весь город плачет об Аристобуле,
что так напрасно, случайно утонул,
в воде с друзьями развлекаясь.
И вот когда вокруг узнают,
когда по Сирии по всей весть пролетит,
то многих Эллинов печаль охватит:
сколько поэтов, скульпторов наденут траур,
Аристобул им хорошо известен был;
какая из фантазий их когда-то
сравниться с красотой его могла бы:
какое изваянье бога в Антиохии
на юношу Израиля походит.
Рыдает, плачет Первая Принцесса,
великая Еврейка, мать его.
Рыдает, плачет Александра о несчастьи. -
Но лишь останется одна, меняется она и в горе.
Приходит в ярость, стонет, ругает, проклинает.
Как насмеялись! Как провели её!
Как наконец они достигли цели!
Они разрушили дом Хасмонеев.
Как он добился царь злодей:
коварный, подлый, гнусный.
Как он добился. Что за адский план,
что не почувствовала даже Мариамна.
Когда б почувствовала Мариамна, когда б подозревала,
нашла бы способ брата уберечь:
царица же она, смогла бы что-то сделать.
Теперь же торжествуют и радуются втайне
завистливые Кипрос с Саломеей:
безнравственные Кипрос с Саломеей. -
И быть бессильной, и вынужденной
делать вид, что верит всей их лжи;
не сметь пойти к народу,
выйти и кричать Евреям,
сказать, сказать всем об убийстве.
1916, октябрь
Перевод с греческого
3.07.2017
2:00
Источник: https://www.onassis.org/el/initiatives/cavafy-archive