Нельзя глаза отдать слепцу, старухе – молодость и силу,
пусть немощь движется к концу, раз жизнь, как платье, износила,
сочится похоть между швов одежд, истрёпанных старухой,
не поняла, что есть любовь, прожив дешёвой потаскухой,
как тень бредёт среди людей – грязна, назойлива, заразна,
и клянчит, клянчит… впрочем ей любая корка будет яством,
она погрязла в миражах, сама себя питая ложью,
да только моль на шеншелях не станет бабочкой пригожей.
А где-то там осталась жизнь, где не была она любима,
и как бы пазлы ни сложить – опять всё мимо…мимо…мимо,
она, как старый чемодан, таскает груз своих ошибок –
больную ревность к пустякам и неприятие улыбок,
что предназначены не ей, и зависть – старую привычку.
НО! не найдя других ключей, она использует отмычки,
она, как вор, чужую жизнь читать пытаясь в междустрочьях,
готовит варево из лжи, давясь слюною злых пророчеств,
не спрятать пошлость и не скрыть – она давно видна под гримом,
и время не остановить, оно опять всё мимо… мимо…
она не смотрит в зеркала, боясь увидеть отражённой
ту пантомиму, где была статисткой, НО! не примадонной,
не написать другую роль и не вписаться в чью-то песню,
не разгадать чужой пароль, чтоб в чей-то дом вползти, как плесень,
что ей осталось? Ни-че-го. Давно истлели в гардеробе
в кармане старого пальто билеты, пропуски и роли.
*****
написано в 2012 году.