Им всем уже было по 27.
Не интродукция жизни, но пережитый факт.
Материнское молоко, выношенное в слезах
Прощания с идеалами,
Красноватое от пионерских галстуков и ****юлей амбалов
Пили жадно. Чуть позже смаковали
Картонную колбасу сознательного детства,
И клей в пакетиках.
Навесу, в клетках жопастых автобусов
С глобусами подмышкой читали Фауста,
И девочки красили губы красным.
Каждый верил в разное. Но обязательно верил.
Были дети - практически ангелы.
Теперь - престарелые звери, пережившие смерть одного
Но очень родного мира.
В котором нам пожить не случилось.
Падение кумиров, еженедельные истерики
Все что вы заимели.
И зависть тем, кто раньше уйти успел,
Матерей-трудоголиков и отцов-шизофреников.
Это наши примеры.
Вы, имевшие глупость засеять в нас чудеса,
Но так и не научившиеся за них отвечать.
Ведь мы, ваши чада, тоже хотим мечтать и ошибаться.
Смысл нас защищать от того,
Что самим уже не удастся?
Рты, не забитые гамбургерами, буду кричать!
В уши залитые воском, пытаясь понять:
Так уж ли нужно нам становиться взрослыми?
И мириться с безумством Горечи Купороса,
Добиваясь статуса, что принято уважать.
Глядя на вас не хочется до 30ти догнивать.