Я опирался на клюку покрытую
Полускрытыми словами стертыми,
Неразглашенными, непроизнесенными,
Что хранили тайну закрытую
За губами молчаливо-мертвыми.
Обрамлённые льном пожухлым,
Что так льнёт плющом притворяясь,
Соприкасаясь, переплетаясь
Над колодцем с водою тухлой
Паутиной липкой смыкаясь;
Где застряли ржавые крошки
Неразжеванных предложений -
Отражений (всех) поражений,
Свисающих с края ложки,
Пронесенных мимо свершений
Рукой, что складала рифмы
Но не ладила с оледеневшим,
Онемевшим и омертвевшим
Языком под чужие ритмы
Убаюканным, отяжелевшим.
Что спит крепко внутри колодца
И не колются шипы роз и полозы
Не шипят при скольжении по лозе
И нет жжения крапив и ремня отца.
Коль рискнёт он опростоволоситься,
Во весь рост огласить, что остр и злой,
Оросить ядовитой слюны струёй,
Надавить на чувства с которыми носятся,
То лишь покажет кончик над воротом,
Поворот не даётся, чуток остался- ладони влажные,
Ведро ладно,найдется, чудак сорвался,вот лажа,
Зажатый камнями за закрытым ртом.
Прикусил язык, ковыряю ногти на аграрный слой,
Ковыляю домой за покоем, что станет моей клюкой.