Губы горели, пальцы плясали румбу — вот бы мне рубленный слог, города, игру бы, вот бы мне каждое лето считать, шагая, тем, как ты утром с постели встаёшь нагая. Гайки завинчивал, пил ни любви, ни рома. Завтра все будет по-новому, по-другому. Завтра я выйду из круга, из пляски, с пляжа — и различу, что не нашего было в нашем.
Что ты на это скажешь?
Кажется, все ненадежно и вязко, свет мой: звезды мигают и платья поют от ветра, чьи-то лодыжки, южная ночь, трамваи, наша любовь, штормовая и лобовая.
Наша какая-то странная мировая.
Я и не знаю, где у меня не сердце. Где ты сейчас раздеваешься, чтоб согреться. Где ты кусаешь губы, читаешь это, с чем у тебя на завтрак мигрень и лето.
Вот бы мне лето слушать тебя, шагая.
Ну же, скажи мне хоть что-нибудь, дорогая.
19.07.17