Андреич незаметно состоял
Из кубиков жестокого романса
Такой скулосводительнейшей пробы,
Что в детстве даже собственная мама
Его покормит и бежит, бежит -
Подол цветной мелькнул по переулку,
Собака-дура взлаяла, и всё.
А в остальном он был обыкновенный,
Как розничные дети у людей:
То теорема в голову не лезет,
То взбесится японский двухкассетник -
Среди двора хрипит на всю округу.
Отец, бывало, выскочив из дома
С половником, измазанным вареньем,
Замахиваясь, прыгает, ругаясь,
Но для удара страшно подойти.
Потом у всех садятся батарейки.
Потом сирень прохладная обступит,
В которой кошка ела воробья,
Темнеет воздух медленно и нежно,
Притихла липа, небо зеленеет
У горизонта, жучат комары.
Никто и не узнает, засыпайте,
Всё меньше излучая суету.
Погаснет свет в далёкой летней кухне.