Как дождь гремел по жести,
я вспомню и в раю.
Как благовест церковный
вплывал, сырой, неровный
в комнату мою.
Закат непрочным золотом
касался ветхих труб.
А губы 'хмельным солодом
касались горьких губ.
Дождя по жести музыка -
нет сладостней ее.
И лучшего союзника
не знало бытие,
чем к смерти тяготение
ума в полночный час:
келейное растение
укоренилось в глас
стихии громопевныя,
и внемлет ей душа
разбуженной царевною,
в лохмотьях, чуть дыша:
пасхальному качанию
сырых колоколов,
венчальному молчанию
целующихся слов...
В раю все это вспомнится
сквозь радужный покой.
И в миг душа наполнится
щемящею тоской
и загрустит, го'лубица,
в Господней ризы край
уткнётся: ей почудится,
что там и был он, рай,
где дождь гремел по жести...
19 марта 2000
Санкт-Петербург
Васильевский остров