Не дольше плачь по мне, когда умру,
Чем мрачным гулом колокол звонит,
Предупреждая мир, что я бегу
От мира дна к червям с изнанки жить.
Прочтёшь строку, не вспоминай руки
Её писавшей, так люблю тебя,
Что я б забылся в мыслях грёз твоих,
Коль обо мне болит душа твоя.
Скажу, коль взглянешь на мои стихи,
Когда, возможно, глиной стану я,
Моё ты имя хоть не повтори,
Пусть в прах со мной сойдёт любовь твоя,
Чтоб мудрый мир не видел твою скорбь,
Не осмеял тебя, когда я мёртв.
No longer mourn for me when I am dead
Than you shall hear the surly sullen bell
Give warning to the world that I am fled
From this vile world with vilest worms to dwell:
Nay, if you read this line, remember not
The hand that writ it, for I love you so,
That I in your sweet thoughts would be forgot,
If thinking on me then should make you woe.
O! if, I say, you look upon this verse,
When I perhaps compounded am with clay,
Do not so much as my poor name rehearse;
But let your love even with my life decay;
Lest the wise world should look into your moan,
And mock you with me after I am gone.