По мотивам романа Мариам Петросян «Дом, в котором...».
Рыжий мальчишка: весь кожа да косточки, как океан глаза.
Выглядел слишком святым, непорочным и — что тут ещё сказать? —
лишним средь стен, изрисованных красками — криком цветной толпы.
Бледный, как мел, и смотрящий с опаскою, быть не хотевший злым.
Жёсткие койки, халаты больничные, рёбра в тугой корсет.
Клялся быть стойким, смеялся: «Отлично всё! Счастлив, здоров и нет
повода, чтобы твердить, что не выживу – выберусь всем назло.
Буду как новый. Нет... Лучше! Вы слышите? Смерти не повезло:
не заберёт меня – много пытался кто – ни в этот день, ни впредь.
Ей ли не знать, – через боль улыбался, – что трусов не кличут «Смерть».
Помнишь? Сейчас за зелёными стеклами прятать привык свой взгляд,
не поворачивать вспять, если ёкнуло сердце, в котором яд
долго копился, казаться уверенным, скалить в улыбке рот.
Полностью слился со стаей, доверенным стал и теперь вперёд
крыс разношёрстных – весёлых и пьяных, ярких своих шутов –
гонишь с упорством, отчаяньем, рьяно. Гамельнский крысолов
бы подивился умениям этим – так на него похож.
Больно сроднился ты с ними: при свете держишь в кармане нож,
странные песни кричишь под гитару, едкий вдыхаешь дым.
Веришь, что если не думать про старость, точно не стать седым.
Может претить, но всем ужасам детства смело смотреть в лицо,
заново жить смог не праведный рыцарь – первый из подлецов.
2017.