Лариса на фото - крайняя слева во втором ряду
Из воспоминаний Ларисы
Годы идут, спешат неторопливо, и чем больше их набегает, тем больше ценишь каждое улетающее мгновение, и больше радости даже от мелких житейских удач. Как в детстве, открывая повседневно что-то новое, мы упивались эмоциями, так и в возрасте, особенно когда они перекликаются с детскими воспоминаниями.
– В детстве я была красивой и совсем некапризной девочкой, – вспоминает моя супруга.
Надо сказать, что красивой и некапризной она была и в юности, когда я с ней познакомился, и оставалась такой по жизни, и сейчас остается для меня первой красавицей. Но это так, к слову пришлось, а на детские воспоминания навела нас посылка из Крыма. Надо сказать, что этой весной, отдыхая в Ялте, мы познакомились с молодыми и весьма деловыми супругами – Наташей и Георгием. Оба они занимались медом – Георгий производил, а Наташа реализовывала его на городском рынке. Мед был действительно хорош, особенно лечебный мед на горных цветах – «курай». Первую посылочку с кураем из Крыма мы весьма быстро реализовали и вот теперь ждали вторую – уже с весенним свежим медом от белых акаций. Курай нам очень понравился, но мед белых акаций, который Лариса как-то пробовала в Крыму, произвел на нее тогда неизгладимое впечатление, и мы ждали его с нетерпением. Вот это впечатление и напомнило Ларисе её детские годы, когда она еще совсем малышка в первый раз попробовала мед. Она поделилась впечатлениями со мной, а я делюсь с вами.
– Детский сад из Орехово-Зуево, в котором я воспитывалась, с конца мая по август, включительно, выезжал отдыхать под Петушки, в деревню Илейкино – «на дачу». Двухэтажный городской детский дом расселялся в деревенскую одноэтажную школу, получалось тесновато, без особого комфорта, но на это никто не жаловался – отсутствие комфорта компенсировалось свежим деревенским воздухом и практически свободным общением с природой. Неподалеку от деревни находилась пасека, как водится в самом примечательном и цветущем месте. Воздух был буквально насыщен ароматами цветущих гречишных полей, а еще рощица белых акаций вносила свой вклад в эту пьянящую симфонию запахов. И, конечно, полевые цветы – от колокольчиков до колючей расторопши, именуемой в народе чертополохом.
– Это было так красиво и … вкусно, что у городской жительницы просто голова кружилась от впечатлений. Хотелось поделиться этой красотой с мамой, подарить ей кусочек виденного чуда. А что может быть лучше букетика полевых цветов, подаренных маме в родительский день? Уж очень хороши были колокольчики – на длинном крепком стебле сразу несколько больших синих цветков. Такой стебель сорвать было непросто, но и плоды трудов стоили потраченных усилий. Над такими большими и красивыми цветками жужжали пчелы, собирая пыльцу и нектар для своего пчелиного потомства. Я старалась выбирать и срывать цветки без пчел, но вот как-то не уследила и потянула на себя цветок, над которым усердно трудилась маленькая симпатичная пчелка. Наши интересы пересеклись. Никто не хотел уступать – и мне цветок уж очень понравился, и для пчелы он был весьма привлекателен – свеж и полон пыльцы и нектара. Я неосторожно махнула на пчелку рукой, а она вполне сознательно, защищая свое приобретение, ужалила меня. Это было так больно и обидно, что я уронила уже нарванный букет и буквально разревелась во весь голос.
– Я вообще-то не плакса, но тут был особый случай – при всем великолепии окружающей обстановки схлопотать такое по-моему незаслуженное оскорбление. Было больно и обидно. Голос у меня в детстве был басовитый, так что мое оскорбленное самолюбие басило на всю округу, ревело и лило слезы неутешно и безудержно. Это громкое действо переполошило и деревню, и детский сад. Собравшаяся ребятня в основном глазела, а воспитательницы пытались, но безрезультатно, успокоить безутешную реву. От недалекой пасеки утешить реву пришел старичок-пасечник.
– Кто тебя обидел, дочка, – поинтересовался он участливо.
– Пче-е-е-е-лка-а-а ужалила-а-а-а больно-о-о-о!
– Ай-я-яй, какой непорядок, совсем пчелки от рук отбились. Пойду, поговорю с ними строго, заставлю извиниться, а ты никуда не уходи, дождись меня.
– Я и не собиралась уходить, а разревелась пуще прежнего. Вокруг собрались заинтригованные зеваки-сочувствующие – а как это пчелки передо мной будут извиняться? Вскоре появился пасечник и не с пустыми руками.
– Поговорил я со своими пчелками и объяснил им, что ни в коем случае нельзя обижать маленьких девочек. Они очень огорчились, что одна из подружек сделала тебе больно, и просили в качестве извинения и утешения принять скромный дар – мед, который они производят в ульях из нектара и пыльцы, собранных ими на цветках. – С этими словами пасечник дал мне две мисочки – одна с коричневатым прозрачным медом и ложечкой, а другая с каким-то кусочком, состоящим из шестиугольных ячеек.
– Ты кушай, кушай, это свежий только что выкачанный мед, а это мед в сотах – пчелки сами закладывают его в эти многочисленные ячейки, а потом закупоривают их воском. И тот и другой это мед от цветков гречихи. Видишь, как вокруг цветут гречишные поля?
Я раньше не пробовала мед и опасалась, но первая же ложечка с блюдечка меня буквально ошеломила. Мед был просто восхитительный – и с блюдечка, и в сотах. Было немного непривычно откусывать от сот, но так приятно, когда под зубами лопались восковые ячейки и душистый ароматный немного с горчинкой мед сочился из них. Сочетание с воском давало непередаваемый вкус. Куда-то вдруг исчезли слезы, и реветь с набитым ртом оказалось так неудобно, что пропала сама мысль об этом. Зато из глубины души вынырнула счастливая улыбка и прописалась в припухших глазах и на медовых устах.
– Вот, теперь я вижу, что ты уже не обижаешься на пчелок, – сказал пасечник – я так им и передам. Ты воск-то не глотай, а выкладывай на тарелочку, он потребуется еще пчелкам для строительства новых сот.
– Я слизывала нежный ароматный мед с ложечки, жевала изумительно вкусные кусочки сот, и это было настоящее счастье.. Наверное, все было так открыто написано у меня на лице, что окружающие подружки откровенно завидовали, и каждая жалела, наверное, что это не она попала под пчелиное жало.
– Многое из детства утерялось безвозвратно, забылось за давностью лет, но этот миг торжества избранной, пришедший через боль и слезы, отпечатался в памяти навек.
P.S.
На днях из Крыма пришла долгожданная медовая посылка, медовая и в прямом и в переносном смысле. В смысле содержимого из шести баночек меда курай и меда белых акаций, и в том смысле, что посылка была со всех сторон буквально пропитана медом. Сначала на это обстоятельство сыну попеняли на почте, а потом он нам с Ларисой пожаловался, что намучился с посылкой, пока довез ее до дачи. Нам пенять было не на кого, да и незачем – всякое бывает. По вскрытии обнаружилось, что одна из пластиковых баночек треснула и ее содержимое, а это только что выкачанный, а потому еще жидкий мед акаций за неделю пути от Крыма до дачи практически весь вытек. Но остались еще две баночки, и мы вечером заварили чай из крымских же трав и окунулись в медовые воспоминания детства.