Когда успокоился грохот дорожный
и ветер смягчил свой характер упрямый,
вечернюю негу ничем не тревожа,
меня обняла колыбельная Мамы.
Тускнеет окно, затенённое шторой,
и чья-то укрылась за ней мелодрама...
Я чувствую поступь ночную, в которой,
как пламень свечи, колыбельная Мамы.
Укрыло пространство под вспыхнувшим небом
молочное облако из сновидений;
и снова со мной - то ли быль, то ли небыль -
касанье руки, словно успокоенье.
А днём монотонно звучит фортепьяно -
настойчиво кто-то зубрит свои гаммы...
Во мне ностальгия поёт постоянно
дрожащей струною и голосом Мамы.