Где это видано, где это слыхано –
Бабушка пишет, а Вася сдаёт?
И от писаний той старенькой бабушки
Кто-то, кто думал иначе – умрёт.
В пятидесятых был муж у той бабушки,
Правильно думал и тихо сдавал.
И, на писательских конкурсах, тщательно
Громко себе под усы напевал:
«Я другой такой страны не знаю,
Где так вольно дышит человек.
Человек проходит, как хозяин,
Утопив всех прочих в сотне рек».
Славься, отечество наше свободное.
Думал ли кто-то, спустя много дней,
Что в наше время сосед, Юрий Павлович,
Васю продаст за пятнадцать рублей?
Бабушка с дедушкой в тихой истерике,
Мама валяется, хлопнув сто грамм.
А со стены, в запылённом портретике
Молча за ними следит Мандельштам.
В мелодии вечной проставлены точки,
Чтоб Маркса и Бога сменил кто-то свой.
Союз нерушимый республик свободных
Вчера распустил свой последний конвой.
Люди сидят в новостях за компьютером,
Кто-то решает, а кто-то сдаёт.
Где это видано, где это слыхано –
Ворог проклятый опять у ворот.
И, подтянув в одночасье подштанники,
Сын Васи напишет, а кто-то умрёт.
Он тихо всплакнёт над рассказами Чехова,
В церковь заскочит и свечку зажжёт.
Мычит внук Васи в чёрной луже,
Под гнётом лагерных проблем.
Весь мир мы собственный разрушим,
До основанья, а затем.
03.08.2017