Это случилось перед ужином. У меня уже отваливались глаза и, за неимением других средств, я капала в них каплями для носа. Когда засвистел чайник, пришла сестра и молча его выключила. Мы посмотрели друг на друга и сели за стол.
На ужин Соня всегда приносила с собой книгу – мало ли, если мы будем просто долго сидеть, и не вставать (просто потому что лень разбредаться по комнатам), можно будет прочесть пару страниц, не все же висеть в сети. Но она никогда ее не открывала, и мы просто облокачивались на спинки, изредка перекидываясь парой слов.
- Что будем есть? – спросила я.
- Наверное, что-то лежит в холодильнике.
- А что мы будем пить?
- Чай.
За окном становилось совсем темно, и только изредка по потолку проезжали фары от машин. В такие минуты всегда появлялся ОН.
Он вовсе не был опасным, как некоторые, не заставлял терять памяти или запивать водой. Пожалуй, лучшее, что было в нем – это круглость, некая завершенность. И для того, чтобы чувствовать ее, вовсе не нужно было глотать, ведь именно это нарушило бы все, перечеркнуло навеки.
Мы просто клали его на стол, ровно посередине, и отходили на пару шагов.
По сердцу разливалось приятное чувство, как от предвкушения сна, и, забывшись, мы пели что-то на всю кухню, а потом наступала ночь, и мы со спокойным сердцем ложились спать.
Утро проходило как обычно, но мы-то знали, что вечером снова появится он, принц-таблетка, круглый, желтый, и наверное сладкий. Соня снова брала свою книгу и будто бы ненароком мы устраивались у окна, поближе к батарее, и ждали положенных часов.
Что было в них, не знаю – возможно, ближе к ночи ты чувствуешь, что уже ничего не успеешь сделать, и от этого испытываешь такое облегчение, будто делать уже не надо. И правда, нам совсем ничего не хотелось – даже еды или чая. В такие минуты все будто бы замирало, и улитки в аквариуме тоже забирались в свои дома, втягивая рога. Мы смотрели на таблетку и думали о том, что в этот момент не составляет ровно никакой разницы между тем, что в настоящем, и тем, что было бы за ней.
Лишь один-единственный вопрос всегда мучил меня: зачем нам принц-таблетка? Почему мы так ждем его появления?
- Он красивый, - просто отвечала Соня.
- Вовсе нет, - говорила я. Красив вечер, красива эта скатерть, но только не он.
Так бы продолжалось, вероятно, долго, но в один вечер он не пришел. Это случилось перед ужином.
- Что мы будем есть? – спросила я.
- Наверное, что-то лежит в холодильнике.
- А что мы будем пить?
Это были дурацкие вопросы, ведь мы совсем не думали вставать за тарелками, ложками или банкой варенья.
- А что мы будем делать завтра?
И в тот момент я вдруг поняла, что он не придет. Мы сидели и смотрели друг на друга, и все еще перекидывались какими-то вопросами, но в голове проносилась лишь одна мысль: неужели ничего уже не будет по-прежнему? Что случилось? Может быть, в доме завелись мыши и съели принца-таблетку? А может быть вчера Соня неаккуратно убирала его в коробку и он закатился ненароком в какую-то щель?
В тот день мы просидели до поздней ночи, и ложась в кровать я не почувствовала себя отдохнувшей. Мысль о работе пугала меня, и весь завтрашний день надвигался будто что-то огромное.
- Знаешь, что мне хочется? - спросила я.
- Что?
- Мне хочется заснуть и не просыпаться, и чтобы во сне я всегда видела один и тот же стол, или стул, или просто какой-нибудь круг.
- Мне тоже, - ответила она.
- Ты будешь искать новые таблетки в магазине?
- Я не хочу ничего искать.
- Это верно, - сказала я.
- Сонь, - сказала я, почувствовав, что засыпаю, - скажи мне, а если бы мы его съели, как ты думаешь, что бы было? Ты не думаешь об этом?
- Я думаю, мы бы умерли.
- Значит, теперь мы никогда не умрем?
Но она уже спала, и почему-то я почувствовала себя очень глупо.