он был редкий художник, отчаянный маринист,
уходил утром в море, а поздно в ночи - назад,
невысокого роста и будто бы неказист,
но сияли бездонные светом его глаза.
он вставал до рассвета и шёл на родной причал,
собирал свои кисти, и ставил там свой мольберт.
он хранил тишину или проще сказать - молчал,
бесконечно писал новой каждой волны портрет.
рыбы знали его и кружили вокруг весла,
не боялись попасться, он взглядом лишь их ловил
и знал каждую верно, из сотни всех их числа,
но совсем никогда он с собою не брал удил.
доставал только краску и ловко мешал цвета -
все оттенки небес и беспечной волны прибой
выверять на бумаге умела его рука,
он писать то, что видел, умел как никто другой.
его видели как-то сидящем на берегу,
его море любило, как будто бы своего
и казалось, что будто опять-таки по утру
его море на сушу нечаянно принесло.
сотни тысяч картин, все они - об одних волнах:
воды синие, чёрные, шторм, безупречный штиль, -
столько чувств у стихи - восторг или лютый страх,
каждый чувства оттенок легко он мог донести.
что касается прочего, был тот старик немой,
от чего-непонятно, врожденное или нет,
говорили картины - он мог написать водой
на вопросы, к которым ты знать бы хотел ответ.
он любил то русалку, а то ли богиню волн,
вроде бедную девушку - столько догадок, мнений,
только было заметно, однажды так ночью он
написал большой камень с веревкой на тонкой шее.
тогда море кричало картиною за края,
разрывался взывающий чувства такой пейзаж,
только ясно всем было, назад повернуть нельзя
сколько ты не пиши и не делай картин продаж.
от того дом усыпан мольбертами и кистями,
от того седина пробивается не в попах,
от того старика не согреет очаг семьи,
от того он и был в свои семьдесят не женат.
он искал между волн чей-то верно всегда портрет,
он извёл столико красок, но так и не смог найти
через пару десятков прошедших у моря лет
никаких доказательств, что можно ее спасти.
потому он молчал, с каждым годом был боле слаб,
приходя на причал, незаметно кого-то ждал,
то в пучине морской, то ли где-то волною над,
то вдали непроглядной у самой вершины скал.
но кончаются кисти, однажды старик уйдёт,
море смоет обратно своею его волной.
сотни тысяч картин, на которых кого-то ждёт
нарекут откровеньем однажды любви большой.
а была ли та девушка? может, ослабший взгляд,
ненароком привиделось что-то как в страшном сне?
только гребни волны в море синем одни шумят
не сумев без картин рассказать тебе о себе