Речку вброд перешла по камням красота светлоруса,
В тёмном лесе рубаху с плеч сбросила в дерн изумрудный,
В поле гикали всадники дикие в войлочных шапках,
И вещали великие дни им их волчьи шаманы.
Подойди, прокричи через жаркое поле июня:
Куда держите путь, куда скачете, добрые люди?
Зазвенят стремена властных ханов в степном разнотравье,
И обрушится конница страшной предсказанной лавой.
...Новолунье купальское, ветер, плеск рек заповедных,
Бубен в поле, туман над водой, медуница и вереск,
Медный месяц на тонком цепке, да на персях роскошных,
Крест у самых копыт, в землю втиснутый конской подковой...
Что сказать мне наутро тебе, пробудившись в палатке?
То ли, как мя пьянит медуница в крови твоей сладкой?
То ли как на позор отдана была воронам чёрным?
То ли о поединке гордыни и страсти греховной?
Не падка на посулы, купилась за бархата локоть,
За нетраченный жемчуг речной, да за чин полководца,
На обрыве поросшем сиреневыми клевером плачу,
Ворожу твою кровь над рекой каменистой прозрачной.
Травы червеня, скройте меня в своих светлых палатах,
Я за жемчуг продажный в палатке его целовала,
Медуница в крови его, сладость, печаль, да отрава,
Пожалейте мою простоту синеокую, травы...
Растеряла цветы для венка я, иду распокрыта,
Без очелья, без кички, лишь вретищем грубым прикрывшись,
Разлила молоко, растеряла детей нерождённых,
Что, скажи, ты мне выпряла там, прихотливая Доля?
Из шатра золотого проснувшись с зарёй, выходила,
К звонкой речке спускалась, - умыться прохладной водицей,
И вечерний венок на воде свой узнав одинокий
с догоревшей свечой - замирала в томленье жестоком.
То ли девица, то ли туман, звон стремян в чёрных травах,
Я всю ночь до утра тебя в душном шатре целовала,
Пахло мятой и дымом, тревожно, и горько, и нежно,
И от ласк слов твоих, герс, как от греческих вин я пьянела.
...Ах, никто ничего не дарил мне, - сижу у окошка
над шкатулкой резной, поправляю жемчужный кокошник,
Все свои жемчуга отдала б говорю, за горсть глины:
За один поцелуй, за касанье твоё, господин мой.
...Лето красное катится, вянут купальские травы,
Под лучами жестокими пряная степь выгорает,
Я стою пред тобой, растеряв свои перстни и чары,
Обожги меня тёмной любовью, о, военачальник!
Только вот, чашу страсти своей мы уже расплескали,
Закатился июнь красным солнцем за бел-горюч камень,
Остывают целебные реки, кончается серпень...
Едут гости незваные к нам по степям предосенним.