В прекрасном есть что-то от Божьей гармонии,
но в разном отдельные части от целого.
И только в Любви окрылённой симфонии
встаёт красота от пустого и прелого.
Чего б ни гнушалась любовь неумелая,
пусть даже она расплывётся на паперти,
она без труда будет вечно незрелою,
погрязнув меж бед, в своей самости запертой.
И только взаимная, совестью полная,
воспрянет она над пороками времени.
Что толку, коль в сердце живёт она, тёмная,
но лень обнимает от пяток до темени?
Нет места любви, где в слепом недоверии
сердца, что кумирам, смяв дух, поклоняются,
взаимных путей к доброй жизни не ведая,
всё учатся порознь и мыслить, и каяться.
В смиреньи тупом без взаимопознания,
без чуткости, верности и разумения
всё зло утверждается, множа страдания,
ввергая в мир фальши, тщеты и сомнения.
Пустая догматика жизни не делает,
замкнувшись в брехливости и лицемерии.
И только Любовь, подкреплённая верою,
поднимет лес жизни средь высохшей прерии.