я всего лишь творил невозможное,
уходил, словно мне не в первой
и считал свою жизнь безнадёжною,
безнадёжною рядом со мной.
вечно верил с ухмылкою верною,
хоронил, за душой людской смрад.
я всего лишь творил невозможное,
оставаясь этому истинно рад.
я сжимал крепко чьи-то ладони,
и терял их навек, навсегда.
после вечной за ними погони,
пустоту не унять никогда.