Я кричал ей: "Вернись!", - подойдя к невозвратной черте.
"Обернись!", - умолял на краю этой пропасти чертовой.
Но смотрела она, как в тревожной немой густоте
Облака безрассудно целуются с тучами черными.
...
"Обернись, я прошу, обернись перед взмахом крыла,
За спиной оставляя нашу с тобою Вселенную.
Пожалей королевство, Алиса. Разбить зеркала
Не так долго, как склеить осколки. Ты знаешь наверное,
Обратимости слишком редки на блестящих холстах,
Перемолотых временем в пыль, не щадя отражения.
Если страны Чудес не дано нам измерить в верстах,
Мы поля по стране Дураков будем мерить саженями.
До седин сбережем золотой драгоценнейший клад
Нам отмеренной Жизни Вдвоем. Обязательно вырастим
До реальности наши мечты. Пусть огнями горят
Фиолетово-синими домыслы чьи-то и вымыслы."
Помнишь ты говорила: "И спелый лимон будет кисл,
Но нет вкуса ненужного в жизни". Я верю и веровал.
Что мешает нам в мире бессмысленном выдумать смысл,
Двум влюбленным безумцам, живущим цитатами Кэрролла?
Мы с тобою решим: "Десять теплых ночей в десять раз
Непременно теплее одной". Остальные исходные
Мы забудем, и то, как заканчивал Льюис рассказ
Аналогией в десять ночей, если ночи холодные...".
...
Я молил: "Обернись! Посмотри на меня!". А стрижи,
Предвещая грозу, перед бурей кружили Минервою*.
- "Почему же ты смотришь на небо, Алиса?! Скажи!"...
- "Мне так проще сдержать свои слезы, оставив Вселенную...".
* Мине;рва - в Риме в древнейшие времена считалась богиней молниеносящей и воинственной.