***
Эх, калякины-маляки,
где в бутылочках –
не пища,
а таинственные знаки
с молоком и соком вишен!..
Огурец поставить в вазу,
колошматить книги… –
Здорово!
Запасаться надо сразу
не смирением,
а норовом,
закаляя закорючки,
где для прочих –
ни бельмеса,
а в моих – уже и Тютчев,
и, –
ведь чувствуется, –
«Бесы»!
Я усы им подрисовывал,
относил тебе в песочницу:
мне казалось –
ты рисковая
и целуешь
не как прочие,
снисходительно-небрежно,
а, –
как звёзды поздней ночью, –
упоительно и нежно.
Но в глазах твоих с прищуром
ни привета,
ни улыбки…
Мне потом поведал Шнитке:
В детстве все Лауры дуры.