Любовь! Любовь! И в судорогах, и в гробе
Насторожусь — прельщусь — рванусь.
О милая! Ни в гробовом сугробе,
Ни в облачном с тобою не прощусь.
М. Цветаева
Я
с утра сел за стол
и
от скуки захотел написать о любви,
но
остывшие чувства не слушались -
диссонансом звучали они.
Просидев до темна
и
измучившись — в сизом облаке толстых сигар,
я
в отчаянии взял том Цветаевой
и
читая, учился, страдал!
А
с рассветом с восторгом я понял:
У Марины любви — отбавляй!
И
что строки ее — окрыленные -
шли от боли сердечных ран.
Я ж
хотел только вспомнить мелодию,
что когда-то звучала во мне,
чтобы чувства однажды уснувшие
новой песней проснулись в душе.
Я
вчера сел за стол
и
от скуки...