Я бродил по листве как по снегу.
В этой осени скрыта зима.
Я готовил сознанье к побегу.
Этот город - чужая тюрьма.
Набирал до размера охапки
Обнажённые леса духи.
И раскладывал в нужные папки
Ощущения, мысли, стихи.
Отшумели с боков магистрали.
Не приветливый ветер затих.
Словно струны, осины дрожали.
Эхом злобным запугивал чих.
Чёрный путник - могил надзиратель
Пируэты строчил надо мной.
Я улыбки на будни растратил.
И до слёз не добрел непокой.
Я шаги отмерял по ударам.
Мне укол, разгоняющий боль
Не подходит ни платно, ни даром.
Никогда не выплевывал соль.
Постаревшие крепкие листья
Не спешили предаться земле.
Их закрасит зима белой кистью,
А весной растворятся в желе.
Вот ещё один вдруг оторвался,
И так нехотя падает вниз.
С этой осенью я поругался,
Это вовсе не глупый каприз.
Я широкие лёгкие быстро
До предела усердно надул;
И на лист выдувая регистры,
Потерял ощущение скул.
На пол метра возвысился жёлтый.
Посмакует в секундах полёт.
Если злобным навстречу не зол ты,
Значит сердце тебе не соврет.