Всё нестерпимей и больней
Душа скорбит о прежней воле
И вспоминает лес и поле,
И рай затерянных теней,
Где в сарафане бродит детство,
Где, к небу руки протянув,
Прошу я солнце и луну
О счастья крохотном наследстве.
Там от сиротства и обид
Любовь невидимого Бога
Хранит меня светло и строго,
Ведя в неведомый зенит...
Не всё утраченным зову я,
И потому, мучитель мой,
С надеждой женщины земной
Я восклицаю:"Аллилуия!"
Как будто знаю, что решишь
Ты жизни главную задачу
И об утраченном заплачешь,
И, может быть, себя простишь.