21. Дети войны - продолжение

Владимир Переверзев41
               Владимир Переверзев
 
                На своей страничке продолжаю печатать
                воспоминания о военном детстве своей супруги
                Переверзевой(Долговой) Людмилы Васильевны

                "Дети войны" - 21
                (продолжение)


                *21*
       Мы с Витей молчали, каждый думал о своём. Валентин всю дорогу щебетал: то рассказывал, как с девочкой Валей играли, то радовался тому, что мы с Витей дома. В лесу было хорошо, кое-где попадались остатки ягод и мы их собрали, попадались и волнушки. Валя устал. Мы вышли из леса на дорогу и пошли домой. Валю я взяла на закурки (на спину). Он попросил, чтобы ему дали кружку с ягодами, в которую он тоже собирал ягоды. К дому шли веселее. Витя говорил, что напишет Лёшке письмо. Я с ехидничала: «Ведь, не умеешь». – «Захочу – сумею . Я читать умею, и писать». – «Не сердись, Витя, я так, просто пошутила». Время шло уже к вечеру и мы устали. Подходим к станции. Как раз подошёл пассажирский поезд. – «Люся, а давай опять поедим в Починок» - предложил Витя. – «Нет, братик, я больше не поеду», - «А что так?», - «Ты сам что говорил дяде Саше?», - «Да помню, но, ведь…», - «Ни каких ведь, Витя, найдём работу дома. Дров надо на зиму заготовить маме помочь, ей тяжело, а Валя ещё маленький». – «Я не маленький» – обидчиво возразил Валя, спрыгнул с моей спины и пошёл сам. Мы подошли к дому. Мама встретила нас у порога. Но тут Валя споткнулся и выронил кружку с ягодами и так расплакался – до истерики! Мама его уговаривает: «Не плачь, ты не ушибся?», - «Мамочка, я тебе ягодок набрал и нёс, и всё рассыпал», - «Не плачь, милый, ягодки мы подберём, помоем и чаю по пьём с ягодками. Какой ты молодец, сыночек».
Кое-как мы его успокоили.
       Мама собрала ужин. Суп: свекольная ботва, укроп, ботва морковная, лук и всё заправлено гороховой мукой, которую мы привезли из Починок. А чай пили из брусники и черёмухи. Поужинав, Валя сразу уснул. Мама попросила нас остаться поговорить.
      «Дети, вы в самом деле не идёте учиться? Как же дальше-то жить? Ведь, вон вы какие взрослые стали!».  – «Мы с Люсей в Подборовье будем учиться, - сказал Витя, - тётя Аня нас в свою школу возьмёт». – «Ох, Витя, Витя… . Не возьмёт вас тётя Аня в свою школу. Нельзя ей. Я сегодня ходила на почту по работе своей,- видела Петра Максимовича Лазарева, поговорили с ним. Если хотите, вот он вас может в ученики взять работать учиться. Согласны? Тогда завтра и сходим к нему». Я ответила: «Согласна». – «И я», - сказал Витя.
      Утром попили чаю с «чем Бог послал», - так говорила мама, и пошли к Петру Максимовичу на почту. Встретились мы с ним у почты, - он шёл из дома на работу. Поздоровался с мамой, посмотрел на нас и говорит: «Подросли ребята. Ты, Александровна, иди, мы сами тут потолкуем. Витя, ты читать можешь?», - «Да», - ответил Витя. – «Так пойдём, познакомлю тебя с твоим тёзкой. Только он постарше тебя будет. Надо его слушать и делать, как он скажет. Хорошо?». – «Понятно», - ответил Витя, и мы пошли в мастерскую будку. Нас встретил Пименов Виктор. Он поздоровался с Витей за руку, как только Пётр Максимович ему сказал: «Учи напарника». – «Ну, а теперь с тобой, Людмила, пойдём, поговорим».
      Мы пришли к нему в кабинет. Пётр Максимович – начальник почты. Он дал мне бумагу и сказал, «Вот эту бумагу хорошо прочитай и запомни. Твоя работа по труднее будет. Военное время». Бумагу я прочитала и расписалась, - «Пётр Максимович, я никому не скажу ничего». – «Работа твоя, дочка, не тяжёлая, но ответственная. Это надо понимать и язык за зубами держать, где бы чего ни видела и слышала. И уже совсем серьёзно спросил: поняла?». – «Поняла», - ответила я. – «Ну и хорошо. Иди сейчас на станцию, я им позвоню». Я открыла дверь, в которую вошли и хотела уже идти. – «Да не туда! Станция телефонная, вот в эту дверь, поняла?», - и он открыл дверь рядом.
      Я вошла в зал…   Стрекотала морзянка, телеграфистки сидели спиной к двери. Телефонистки говорили цифрами. Я остановилась в ожидании. Ко мне подошла женщина с улыбкой на лице. - «Меня зовут Прасковья Васильевна, давай знакомиться». – «А я Люся». – «Вот и хорошо. Скажи, улицы все знаешь?» - «Не все». – «Ну, узнаешь. Вот это – телеграмма. В ней очень срочный ответ или просьба, в общем, очень важное донесение. А вот на этой бумажке попроси расписаться и указать время и число. Поняла? Сегодня с тобой Ганя походит, а там – сама не плошай, хорошо?». Подошла высокая красивая девушка, взяла сумочку со стола, сказала: «Пошли, улицы будешь запоминать». – «Ганя, а эта телеграмма на какую улицу?» - «Эта? - к Быстрорецкому шлюзу не доходя. Дом на дороге к деревне Нос».
      Вот так начался мой первый рабочий день (во взрослой жизни)
 в сентябре 1943 года. Мне было 12 лет 9 месяцев.
                ***
(продолжение следует)
http://stihi.ru/2018/11/19/4250
г. Пикалёво, Ленинградская область
***