Повисла грусть объемно-осязаема,
Задумчива, обижена, тонка.
Она уже привычна узнаваема.
Распространилась вплоть до потолка.
Я трогаю ладонями и чувствую
Прозрачную и призрачную взвесь.
И, кажется, себе уже сочувствую.
Зачем же поселила ее здесь?
Она меня ласкает зыбким маревом
И говорит, что без нее нельзя.
А за окошком вечер нежным заревом
Проходит мимо, счастье унося.
В объятьях грусти, жутко опостылевшей,
Как человек, что гибнет на снегу,
Со спутанным сознаньем, обессилевший,
Вот так и я бороться не могу.