Ты ушел, и осталась в душе пустота,
Словно в небе дырища черная.
Я, наверно, неправильная? Не та?
Неугодная. Обреченная.
Я пыталась заполнить дыру целиком:
Смехом, шопингом, кавалерами,
Заливала ее дорогим коньяком,
Зажирала её эклерами.
Не срастались края этой ****ской дыры,
Только ширилась рана жгучая.
Пьянки, жрачка и секс не лишали хандры,
Не лечили, а только мучили.
И тогда я подумала — это вранье
Давит душу ненужным бременем.
Ты же был. И любил. Значит место — твое.
А дыра? Заживет со временем.
Я остыла, простила, вздохнула, и вдруг
Крик сменился усталым шёпотом...
Заросло, отболело, прошло как недуг,
Но остались ценнейшим опытом:
На душе тонкий шрамик — почти не болит,
Чуть саднит от того, что прожито,
И на жопе добротный такой целлюлит
От ебучих моих пироженок.