– Сперва поели, выпили, потом
Крушили мебель, барскую посуду –
Гуляй, босота!
С полным животом
Не грех и трахнуть, пусть и плоскогруда,
И чопорна, заносчива –
Зато
Густую кровь княгини разбодяжим,
Двадцатый год, за нами хоть потоп,
Наградой – баба с выправкой лебяжьей...
Слюна текла,
Рассказчик не в себе,
Похоже, был подыскивая фразу,
– Представь, она мне в харю:
Вы – дебел!
И зыркнула, и все застыли разом,
А вид её…
Не выручит господь,
Ни злобы, ни презрения – улыбка,
С которой мы, трезвея, пали под
Столешницу с объедками,
Не шибко
Жалея, что не вышло тет-а-тет,
Взглянув туда, где теплилась лампада,
Нашли её растресканный портрет,
В упор глядящий...
Дохая надсадно,
Стыдили спесь и проклятую дурь,
Себя бы, по лбу дав, отколошматить,
Когда глаза опасней своры пуль...
– Да это же икона – Божья Матерь.