Когда дожди, когда вода, когда ветра стучатся в стены,
из забытья,через года ко мне всегда приходят тени.
Не только мать мою, отца, соседей сломанного дома
я вижу тени без лица и лица, что едва знакомы.
Виденья мимолётных встреч, на рынках, улицах, в острогах,
потухших глаз, клеймённых плеч, и лиц, мелькнувших на дорогах.
Я вспомнил морфиниста Славу, сапожника на входе к рынку,
он воевал, спасал державу, за иглы в вены, в рёбра финку.
А вот портовый туалет времён могущества ГУЛАГа
в нём онанирующий дед - татуированный бродяга.
Зачем являются они? Какая сила позвала
давно угасшие огни, давно истлевшие тела?
Какая явлена мне воля знать, что под окнами у нас
земляк соседей дядя Толя рыбачий мастерил баркас?
Играла рядом дочь трёхлетка.Одно лишь лето и жила.
Однажды пьяная соседка сказала:"Валя умерла..."
Уж ни соседки, ни соседа и нет давно их дочерей,
ни звука, запаха, ни следа и только тени у дверей.
Они являются во сне сквозь расстоянье, время, дверь
и поселяются во мне и не расстаться нам теперь.
У них остался только я. И помяну, и помолюсь..
За вместе пройденную грусть в земном отрезке бытия.
2011 г.?