Везём мы гроб с Мари Торо, на Пьер Лашез, домой
Везём Мари Торо туда, где ждёт её покой.
Исчезнет вскоре под землёй, стараньем землекопа,
Оставят лишь одни цветы, подняв их с крышки гроба.
А ведь бродила среди нас, всего семь дней назад,
Доступен был для всех мужчин её костлявый зад.
Еще недели не прошло, как приставала к нам,
Купить увядшие цветы и внять её слезам.
Нет места - ныла нам она, - где голову приткнуть,
А вот сейчас Мари Торо нашла, где отдохнуть
Никак забыть всё не могу весёлый карнавал,
Высокий трон, на нём Мари, над шумною толпой,
Ей сутки королевой быть, Париж её избрал,
Сто тысяч глоток ей "Бонжур!" кричали вразнобой.
Она ведь вышла из низов, была простой швеёй,
Любили искренне её, как верную подругу,
Но вот Удача к ней пришла, забрав её с собой
И стало честью для всех нас поцеловать ей руку.
Взлетела ввысь Мари звездой,почти не разглядишь,
На шее видели её мы нитку с жемчугами,
Но в мыслях с нею был всегда наш старенький Бульмиш
И сердце доброе её не расставалось с нами.
Однажды ночью в кабаке, на улице Сент Жак
Где мы кутили, вдруг к дверям подъехал лимузин.
"Мари вернулась!"- закричал Раймонд, наш весельчак,
В плаще атласном внутрь зайдя, зажгла сердца мужчин.
И сразу бросился в глаза лица печальный вид,
"Друзья мои, когда от вас я буду далеко,
Прошу вас, помните Мари, что вами дорожит,
И я вернусь, ведь мне без вас жить будет нелегко".
Она ушла и мы ушли искать дорогу к Славе,
Остались в памяти все дни сражений и скитаний,
Но перст Судьбы являлся к нам и каждым из нас правил
В часы болезней и нужды, смятений и страданий.
Сердца мужчин всех покорив, объездила весь мир,
Москва и Лондон, древний Рим восторженно встречали,
А мы всё ждали, что домой вернётся наш кумир,
Фортуна встала к ней спиной и мы об этом знали.
Ушли здоровье с красотой, поклонники редели,
В борделе видели её, нам кто-то рассказал,
А время шло, старели мы и бороды седели
И про Мари Торо давно никто не вспоминал.
Знаком вам сморщенный старик, сидящий на скамье.
Всего за жалкий франк готов нарисовать портрет.
В потёртом, стареньком плаще, с полами канотье
Богемный вид, но у него и су в кармане нет.
Был компаньоном он Рембо и знал его Верлен,
Он жвачку горькую жуёт своих воспоминаний,
Нелепый клок седых волос и сильно вздутых вен,
С застывшим взглядом впалых глаз от боли и страданий.
Однажды ночью на Харкорт, где прозябал старик
Внезапно распахнулась дверь и женщина вошла,
Бескровный, белый, как стена, изнемождённый лик
Судьбы ударов не снеся, печали крест несла.
В руках дрожащих у неё весь высохший цветок,
"Явилась поздно, их уж нет" - я слышал её стон,
"Никто из всех знакомых мне там выжить бы не смог!",
Уже хотела уходить, как встрепенулся он.
"Ах, нет - вскричал старик - не все, в лицо мне погляди,
Я Поль, один из тех парней, меня же знаешь ты,
Вот погляди, Мари Торо, на жалкий мой чердак,
Ложусь голодным часто спать, судьба моя злосчастна,
Продать картину на стене не смог, смешной чудак,
С портретом девы, чьё лицо, так ангельски прекрасно".
"Была знакома с девой той - промолвила в ответ,
Её давно, известно мне, на свете больше нет".
Сказал он женщине: "Постой - взяв за худые руки,
Да, беден я и болен я, но все ж прошу остаться,
Мой старый друг, я не хочу, чтоб ты терпела муки
И с памятью о прошлых днях никак мне не расстаться".
"Нет, слишком поздно, милый друг - промолвила смутясь
Роскошной жизнью я жила, блистала красотой
И деньги были для меня не более, чем грязь,
Мне солнце освещало путь, теперь накрыло тьмой.
К той жизни мне возврата нет, потеряна надежда,
Я пью и пью, чтобы забыть, какой была я прежде"
Пошла по скользкому пути, помочь были не в силах
С потёртой шалью на плечах и в юбке грязной, рваной,
Объедки были ей едой, валялась на настилах,
Такой запомнили её, чумазой, вечно пьяной.
Все завсегдатаи кафе знакомы были с нею,
И среди них были Суфлот, Вашетт и Блез Паскаль,
Продать пыталась им цветы, согнув худую шею,
Живая маска нищеты, всем было её жаль.
Нашли на улице её, когда настал рассвет,
И стало ясно, что убил Мари Торо мороз,
С её спокойного лица лучился нежный свет,
В холодной, маленькой руке охапка смятых роз.
Чуть не забыл, ведь про глаза еще мне рассказали,
С прекрасным цветом голубым, как в юности сияли.
Купили для неё вчера могильную плиту
И вот теперь везём Мари мы в тишь и в темноту,
Чем ей гордиться, что тогда толпой была воспета,
Когда достались ей венок и чёрная карета.
Итак, мы медленно идём за этой славной девой,
Прощаться будем мы с Мари, бродяжкой - королевой.
Пьер Лашез - кладбище в Париже.
Бульмиш - Бульвар Сен - Мишель (сокр.)
Паскаль Блез - французский математик,физик и философ.
Суфлот Жак - Жермен - известный французский архитектор.
Вашетт Адриен - известный французский ювелир
The Death Of Marie Toro
We're taking Marie Toro to her home in Pere-La-Chaise;
We're taking Marie Toro to her last resting-place.
Behold!her hearse is hung with wreaths till everything is hid
Except the blossoms heaping high upon her coffin lid
A week ago she roamed the street, a draggle and slut,
A by-word of the Boulevard and everybody's butt;
A week ago she haunted us, we heard her whining cry,
We brushed aside the broken blooms she pestered us to buy;
A week ago she had not where to rest her weary head..
But now,oh,follow,folloy on,for Marie Toro's dead.
Oh Marie, she was once a queen- ah yes,a queen of queens.
High-throned above the Carnival she held her splendid sway.
For four-and-twenty crashing hours she knew who glory means,
The cheers of half a millionthroaths,the delire of a day
Yet she was only one of usma little sewing-girl
Though far the loveliest and best of all our laughing band
Then Fortune beckoned;off she danced,amid the dizzy whirl,
And we who once might kiss her cheek were proud to kiss her hand.
For swiftly as a star she soared;she had her evere wish;
We saw her roped with pearls of price,with princes at her call;
And yet,and yet I think her dreams were of the old Boul'Mich.
And yet I'm sure whithin her heart she loved us best of all
For one night in the Purple Pig,upon the rue Saint Jacques,
We laughed and quaffed.. a limousine came swishing to the door;
Then Raymond Jolicoeur cried out:"It's Queen Marie come back,
In satin clad to make us glad,and witch our hearts once more.
But no,her face was strangely sad,and at the evening's end:
"Dear lads",she said;"I love you all,and when I'm far away,
Remember,oh,remember,little Marie is your friend,
And though the world may lie between,I'm coming back some day"
And so she went,and many a boy who's fought his way to Fame,
Can look back on the struggle of his garret days and bless
The loyal heart,the tender hand,the Providence that cane
To him and all in hiur of need,in sickness and distress.
Time passed away.She won their hearts in London,Moscow,Rome;
They worshiped her in Argentine,adored her in Brazil;
We smoked our pipes and wondered when she might be coming home,
And then we learned the luck had turned,the things were going ill.
Her health had failed,her beauty paled,her lovers fled away;
And some one saw her in Peru,a common drab a last.
So years whent by,and faces changed;oue beards were sadly gray,
And Marie Toro's name became an echo of the past.
You know that old and withered man,that derelic of art,
Who for a paltry franc will make a crayon sjetch of you?
In slouching hat and shabby cloak he looks and is the part
A sodden old Bohemian,whithout a single sou.
A boon companion of the days of Rimbaud and Verlaine,
He broods and broods,and chews the cud of bitte souvenirs;
Beneath his mop of grizzled hair his cheeks are gouged with pain,
The saffron sockets of his eyes are hollowed out with tears.
Well,one night in the D'Harcourt's din I saw him in his place,
When suddenly the door was swung,a woman halted there;
A woman cowering like a dog,with white and haggard face,
A broken creature,bent of soine,a daughter of Despair.
She looked and looked,as to her breast shhe held some withered bloom;
"Too late!Too late!..they all are dead and gone"I heard her say.
And once again her weary eyes went round and round the room;
"Not one of all I used to know.."she turned to go away...
But quick I saw the old man start:"Ah no!"he cried"not all.
Oh Marie Toro,queen of queens,don't you remember Paul?"
"Oh Marie,Marie Toro,in my garret next the sky,
Where many a day and night I've croucged with no a crust to eat,
A picture hangs upon the wall a fortune couldn't buy,
A portrait of a girl whose face is pure and angel-sweet"
Sadly the woman looked at him:"Alas!it's true" she said;
"That little maid,I knew her once.It's long ago-she's dead".
He went to her;he laid his hand upon her wasted arm:
"Oh,Marie Toro,come with me,though poor and sick am I,
For old times'sake I cannot bear to see you come to harm;
Ah!there are memories,God knows,that never,never die..."
"Too late!"she sighed;"I've lived my life of splendor and of shame;
I've been adored by men of power,I've touched tge highest height;
I've squandered gold like heaps of dirt-oh,I have played the game;
I've had my place whithin the sun..and now I face the night.
Look!look!you see I'm lost to hope;I live no matter how...
To drink and drink and so forget...that's all I came for now."
And so she whent her heedless way,and all our help was vain.
She trailed along with tattered shawl and myd-corroded skirt;
She gnawed a crust and slept beneatg the bridge of the Seine,
A garbage thing,a composite of alchohol and dirt.
The students learned her story and the cafes knew her well,
The Pascal and the Pantheon,the Sufflot and Vachette;
She shuffled round the tables with the flowers she tried to sell,
A living mask of misery that no one will forget.
And then last week I missed her,and tgey found her in the street
One morning early,huddled down,for it was freezing cold;
But when they raised her ragged shawl her face was still and sweet;
Some bits of broken bloom were clutched within her icy hold.
That's all...Ah yes,they say that saw:her blue,wide-open eyes
Were beautiful with joy again,with radiant surprise...
A week ago she begged for bread;we've bought for her a stone,
And a peaceful place in Pere-La-Chaise where she'll be well alone,
She cost a king his crown,they say;oh,wouldn't she be proud
If she could see the wreaths to-day,the coaches and the crowd!
So follow,follow,follow on with slow and sober tread,
For Marie Toro,gutter waif and queen of queens,is dead