Мы не должны бояться дневного света только потому, что он почти всегда освещает несчастный мир
Рене Магритт.
Так черепицей линяют дома –
Крыши чешуйками падают вниз.
Сын человеческий сходит с ума
На заржавевший карниз.
Яблоки в окнах, на крышах – везде,
Пеной забрызганы «верить» и «знать».
Сын человеческий в теплой воде
Хочет пятно отстирать.
Трубка не трубка, это не то,
Яблочный запах – на выдох и вдох.
Сын человеческий в черном пальто
Молча встает на горох.
Приторным соком город облит –
Яблоки режут на несколько глав.
Были неправы Ньютон и Евклид.
Первый – так точно неправ.
В блеске росянки, но не росы
Ход прорывает в Нью-Йорке Бродвей.
Сын человеческий бреет усы
Вплоть до ресниц и бровей.
Август, шестое. Прелестная тьма
Тонкие пальцы кладет на глаза.
Сын человеческий сходит с ума
На Ленинградский вокзал.
Яблоки всюду – на коже реклам,
В склянках пузатых духов – или дух?
Сахарный плод он подносит к губам,
В мыслях считает до двух.
В мышцах – железо, в костях – цианид,
Воском по коже – защитный налет.
Воздух, похоже, меняет свой вид:
Десублимирован в лед.
Мерзнет в артериях яблочный сок,
Льдинки сосуды рвут изнутри.
Сын человеческий, сняв котелок,
Вслух произносит: три.