Музейственная тишина шагов,
Покашливаний, трения одежды,
Младенческого лепета, но между
Незыблемо молчание богов.
В музее время по плечо в воде.
В китовьей обнимающей утробе
Иона безмятежно спит во гробе,
Столетья безмятежно спят в ките.
И оттого, что плотность палых лет
Заглохшему пруду не уступает,
То в этой толще в скорости теряет
И мрамором затвердевает свет.
Так появилась ты. Искусный плод
Скрещенья Рима с варварским наследством,
Где за блаженным италийским детством
Шел сумрак иствеоновских болот.
В музейной вкрадчивой ночи, одна,
Мелкоячеистой рыбацкой сетью
Прореживай зацветшие столетья
И поднимай избыток лет со дна.
Тяни серебряной плотвы улов,
Племянницы той утвари старинной,
Что плещет плавниками за витриной,
И ей прикармливай античных львов.