В пустыне
Даже тени
Из-за солнца
Белые-белые
Или всего лишь прозрачные,
Как стекло, медуза, удача
И как воздух между песчинками.
Клеопатра подозревает,
Что ее любовники пахнут
Пластмассами и резиной,
И их невозможно отчистить
Ни молоком, ни кровью.
Она смеется, ругается
И сплетает пальцы замком.
В пустыне
Белые тени
И светящийся, нежный, прозрачный
Песок, как медуза и звук.
Сквозь песок и сквозь время просвечивает
Считающий луны Тот,
Царапает на папирусе
Выдумки и картины –
И Клеопатра смеется,
Ругается, молится, спит
И сплетает пальцы замком.
В исчезнувшей, неслучившейся,
Решительно не существующей
Больше утробе матери
Она понимает, что все
Ее царства, жрецы, любовники
Пахнут песчаным бессмертием,
Глифами и пластмассами
И не имеют теней.