Остывшее кофе на грязном столе,
Острое лезвие в хладных руках.
Девчушка, приникшая к твёрдой стене,
И дикая боль в омертвевших глазах.
А девушка эта совсем молода:
Недавно, наверное, вышла из детства.
И хоть отступили зимы холода,
Ей уж теперь никогда не согреться.
Её ждут вопросы одни: «Почему?»,
Но на них уж не сможет ответить она.
Теперь ведь девчонка ушла в темноту,
Не оставив от жизни своей ни следа.
Не выдержав боли своей лишь ушла,
Не мысля, что может всё стать ещё лучше,
Не мысля, что всё-же кому-то нужна…
Да разве нужны им пропащие души?
Так тихо в квартире ночною порой,
И страхи ушли сквозь открытые окна,
Но над пугающе-злой тишиной
Витает звонок тихого телефона.
А на той стороне ответа ждёт мать —
Престарелая женщина в комнате тёмной.
Но дочь не ответит: не сможет ведь встать,
Не сможет вернуться к своей жизни скромной.
И мать не увидит улыбки родной,
Лишь плакать останется ей при прощанье,
Да доживать век недолгий одной…
Неужто старухе той меньше страданья?
Но мы ведь не вспомним о наших родных,
Как только помыслим о самоубийстве.
Так вышло, что люди отвергли святых,
И разум давно наш погряз в эгоизме.