Дух Петра

               
                Ты веришь ли, читатель, в привиденья?
                Нет? Иль во всяком случае сомненья!
                Но, право же, могу я допустить,
                Что призраки способны появляться!
                Я не хочу об этом говорить,
                Чтоб на знакомство к ним не навязаться;
                Сам Гоббс в себе души не замечал,
                А посещенья мертвых ощущал.
                Есть в мире сила выше нашей силы,
                Которую сознанье не открыло.

                Байрон  ДОН ЖУАН   
               


                Пётр приказал Протасьева бить кнутом,
                а потом сослал его в Москву для
                дальнейшего следствия.

                А. Платонов
                ЕПИФАНСКИЕ ШЛЮЗЫ




Призраки — крайне редкое явленье:
О тайне смерти своей, сыну рассказать,
Или самим захочется что-то узнать,
И исчезают вмиг, как сна виденье.

Предпочитают время суток, ночь,
С петухом первым удаляясь прочь,
В бескрайние поля царства теней,
Но тут феномен, как и в жизни был дух сей!

Явился дух Петра не ночью  —  днём,
Туда, где спускал Гото  — линкор первый,
Будучи молодым (в 1700 г.) ещё царём,
В камзоле, в шляпе лет тех с палкой верной.

При нём Воронеж был форпостом южным,
Рюрик последний повелел его поставить,      *
И вот теперь царю увидеть стало нужно,
Чем, как смогли потомки град прославить?

Здесь (в 1942 г.) кровь лились ручьём,
Русско-немецкая, без преувеличенья!
Живы ещё есть очевидцы тех ручьёв,
Но в этот август, весь город в цветенье.

Детище осмотрев своё  —  красавец Гото,
Дух в центр пошёл, ободренный душой,
На площади там с постамента лысый кто-то,
Приветствовал его вверх поднятой рукой!

Люди считали, что он клоун или мим,
Пришёл развлечь и цирк устроить им,
На главной улице  — Плехановской,
Застроенной 5-ти этажкой сталинской,

В годы последние его, после войны,
Поскольку венграми, румынами,
В центре дома, все были снесены,
О чём практически не знали мы.

Поскольку мы, друзьями стали,
В соц лагерь общий записались,
И из него, пока, не разбежались,
То о бесчинствах их не вспоминали,

Как и о том, что на руке статуи,
Которую на площади дух увидал,
Те ж самые Германии халуи,
Пленного вздёрнули, чтоб развлекал.

Мадьяр потому в плен наши не брали,
Ватутин приказал не брать,
О зверствах их если б вы знали,
То плохо по ночам бы стали спать.

Теперь, тут band даёт концерты даром,
Афганцев, стреляных под Кандагаром,
Один из них на костылях и без ноги,
Аранжировка, тексты, музыка свои.

Царь постоял, послушал их немного,
Нашёл в кармане рубль золотой,
Сунул в ладонь тому с одной ногой,
И вновь продолжил путь дорогу.

Широкая Плехановская, как Тверская,
Рядом Кропоткина, в 4 раза её уже,
Зачем царь на неё свернул, не знаю,
Может, дома смотреть в 4 раза выше?

Но, дом высокий, за стальным забором,
Копья его, впритык к проезжей части,
Забор этот - граница двора,
Лишил ВСЕХ тротуара частник!

Дал взятку кому надо,
И за стальной оградой,
В столице Чернозёмья,
Умножил беззаконья!

Знать проживает в доме, очевидно,
Благоухает двор в деревьях и цветах,
Hampton by Hilton без бинокля видно,
Заставу  — жильцы, явно при деньгах!

А Пётр, как ни увёртывался от машин,
Пока мимо высотки этой быстро шёл,
До пояса был грязью обдан из-под шин,
Ругаясь матом за испачканный камзол.

Я на Запоре мимо ехал и притормозил,
Кто предо мной, глазам своим не веря:
"Колонка есть тут, едем!" - предложил.
"В твою карету не пролезу в двери."
 
В его руке (когда-то с ней свою сличал)   * *
Трость с набалдашником, что на 500-рублёвке,
Широкий шаг, стремительна походка,
Вот президента бы какого Бог послал!

А за забором, ноль вниманья на царя,
Там центр НЕДВИЖИМОСТЬ И ПРАВО,
"Забор убрать! дух крикнул, право матеря,
Кнутом бить губернатора и домуправа!"

Но кто исполнит это приказанье?
Здесь никому до копий дела нет,
Охрана в будке охраняет зданье:
"Тут не ходи, вон там ходи, привет!"

Дальше по курсу, "Три Богатыря",
Стоят многоэтажные дома-колонны,
Но подойти к ним царь пытался зря,
Забор высокий, железо-бетонный!

А что особенно то удивляться?
Как в medieval England ограждаться,
Sheep owners used, так наш народ,
Издревле, за заборами живёт,

То отбиваясь от Орды набегов,
А то, за частоколами острогов,
На зонах всевозможных лагерей,
Привык так жить до наших дней.

Покойнику, и то ограду,
Считается, поставить надо,
С женою раз на кладбище пришли:
Оградку тестя воры унесли!

Пошёл царь дальше по Крапоткина ещё,
К НЕасфальтированной Войкова пришёл!
Здесь, Николая и семьи царской палач,
Краснеть Петра заставил как кумач.

На перекрёстке, та колонка-водокачка,
Люди, кто с чем, приходят воду брать,
Частники тоже, из домишек мрачных,
Низких, уставших на Земле стоять.

К нему тут с жалобой: "Водоканал,
Провести воду нам давно уж обещал,
Теперь, уже не обещает,
Может, хоть царь его заставит?"

Смыв грязь, тот покачал лишь головой,
Что приведенье может сделать?
Не пнуть говернора Гордеева ногой,
Не бить кнутом, как бил бояр за дело,

Не отдать мэра палачу, как Пэрри,
За Окско-Донский канал к морю,
Чрез Епифановские шлюзы,
На мель садивших брандеры и сухогрузы.

Забрызган грязью оказался там,
Завален жалобами у колонки тут,
Провалы все эти его похода к нам,
Тени, всё сверху видящие, засмеют!

Царь пОднявший Россию на дыбы,
Заставивший Европу себя уважать,
Бессилье не показывать чтобы,
Воспользовался правом исчезать.

А потому он, вместо ответа,
Только что был тут, и уж нету.
На полуслове жалобщики осеклись,
И по домам с водою поплелись...

 ===========================

Сам, возил, носил я в Лозоватке воду,
Пробурил за гривни скважину потом.
В центре Воронежа нет водопровода,
В вёдрах воду носят и по сей день в дом!

Под салютом всех вождей, честное слово,
Женщину с ведром воды, без коромысла,
Встретил я у водокачки на Войкова,
Стопудовое nonfiction, без вымысла!

Так это,  —  лишь, на пятачке,
Лимонника, на лучшем в мире чернозёме,
А сколько безобразий в нём вобще,
И беспредела, вообще, в российском доме?

Не сосчитают вам компюторы,
Да и считать то никто не желает,
Куда важней провести выборы,
А мерзости в упор никто не замечает.

В смотрибельный на ТВ час,
"Работа идёт эффективно",
По оболваниванью масс!
ПУСТЬ ГОВОРЯТ смотреть вам не противно?

Не надоел вам грязного белья показ,
Малаховых манерных, шепелёвых,
Затем, чтоб увести, замылив глаз,
От "жизни мерзостей свинцовых".

Нет? Значит вы психически больной,
Зомбированный пропагандой Эрнста,
Да ладно, если б вы один были такой,
Мозги всех зрителей он обращает в тесто!

Болтуны нынешние шоу-пропаганды,
Сусло-замятина наследники команды,
Вместо её долбёжки, грязные сюжеты,
Высасывают, новых бонз клевреты.

Они, вам никогда не сообщат,
Ни на одном теле канале,
Почему в тюрьмах не сидят,
Воры в офшорах, что нас обокрали!

Cчитается, что так должно и быть,
Что там деньгам лежать и надо.
Лишь, сталинцы не устают скулить:
"Приди спаси, отец, замочи гадов!"

Складчину крупно кинув, в студию пришёл,
Бард Новиков, никто его там не припёр,
Всё заглушили шум и вой толпы крикливой:
Борисова, юриста, барда и кобылы сивой.

В НА САМОМ ДЕЛЕ ничего о деле нет,
Дрязги семейные и сплетни,
В губернях горы людских бед,
А нам про беглого вора намедни.

Лучше бы разобрались почему,
Он не был взят у нас под стражу,
Так, сохранили б жизнь ему,
Глядишь, и не сидел бы даже.

Так нет, в международный розыск!
Майданцы прыть свою и проявили,
Не в бак Вороненка, а замочили,
Вдова уж замужем, высохли слёзы.

И наконец, откуда у них крыша,
Просторные и светлые палаты,
Где они глубоко и вольно дышат,
И на посылках их не рыбка - депутаты?!

Гордеевы на сходках говорят,
Как день и ночь они не спят,
Решая важные наши проблемы,
Давно бы их под зад коленом!

Страной зомбированных легче править,
Им зрелищ, пива и закуску дай.
Порчу в мозгах их, уже не исправить,
"Печально я гляжу" на отчий край,

Где массово Боярышником травят,
Где суд и сплошь и рядом - дышло,
Хотел было за здравие прославить,
Явленье тёски - за упокой вышло...



 medieval England - средневековая Англия,

 sheep owners - владельцы овец,

 governor - губернатор.

  *  По указу царя Фёдора Иоановича, от 1585 года, заложена крепость Воронеж.

  * *  Моя ладонь не маленькая но, на чугунном оттиске, ЕГО ладони,
         в Коломенском, пальцы на 2 сантиметра длиннее! Такую ладонь,
         мог иметь человек 2-х метров ростом, о чём свидетельствует
         и гвоздь, забитый в бревно, у входа в кабинет домика-музея.

                http://kraeved1147.ru/domik-petra-kolomenskoe/

   На фото: Т- образный перекрёсток улиц Крапоткина и Войкова в Воронеже.


                24  сентября  2017 года.