* * *
Туман раскинул муть. Гремучая вода
Роняет желтый лист. Чернеющая осень
Упала на траву, и стало больно очень:
Я тоже вас люблю. Сейчас и навсегда...
Размеренная жизнь ныряет в повсеместность.
Нырять — не торопись, попридержи коней.
Мне кажется сейчас — кругом такая местность,
Что лучше нам идти дорогою своей.
Я Вас ценил давно и вы меня поймите:
Пред Вами — не искал, не лгал и не вилял:
Я честно делал слово. Разрешите
Я посижу. Немножко. Я устал.
Я, уважая классиков в граните,
Добиться лучшего вовек и не мечтал!
Я понял все сейчас и Вы меня поймите:
Я в Вас — лишь человечности искал!
Туман раскинул муть. Гремучая вода
Роняет желтый лист. Чернеющая осень
Упала на траву, и стало больно очень:
Я тоже Вас люблю. Сейчас и навсегда...
6 мая 1996 г.
* * *
Устроен мосток через речку.
Он кинут, надежен и груб.
Поставлю сегодня я свечку,
Что вещи мои — не умрут.
Что пусть — иногда, хоть не часто,
Блеснула б над строчкой слеза...
За то, что рыдал — не напрасно!
Что гробил — недаром себя!
Вы мне про себя расскажите,
Утроив старанье свое.
А коль что не так — извините,
А впрочем, теперь — все равно.
Устроен мосток через речку.
Он кинут. Надежен и груб.
Поставлю сегодня я свечку,
Что вещи мои — не умрут...
6 мая 1996 г.
* * *
Сохраняется белый свет
Над черным, мохнатым лесом,
Мышь летучая под черный плед
Крылья вскинула призраком-бесом.
Паутины висят шнурки,
Жирной точкой паук мерещится.
Травы, мокрые от росы —
Тихо встали: уже не плещутся.
Все затихло в преддверьи утрА
Убаюканно лунным светом.
Громко крикнула в ночь сова,
И забилась в нору мышь где-то...
18 июля 1996 г.
* * *
От поражения — уводит
Несбыточность моей мечты:
И если счастье где-то ходит —
Его возьму я за грудки!
— А ну, — скажу ему, — отдайся!!
Иль — замордую! Истреблю!
И коль — с другим — со мною знайся!
А то, от горя — заблюю!
И скажет счастие послушно,
Забыв былой свой этикет:
— Сергей Васильич, что Вам нужно?
И я скажу ему в ответ,
Скажу я так: — Пускай, возможно —
Я глуп, бездарен и ленив!
Но, счастье... Счастье! Если можно —
Сыграй мне свежести мотив!
И я забуду, что я — беден!
Забуду голод и позор!
Эх, счастье... Счастье, путь мой вреден:
Я — свой покорный, ярый вор...
И счастие ответит снова:
— Бери меня, как навсегда!
Я алчу воздуха — живого:
Нужна мне музыка твоя!
22 июля 1996 г.
* * *
Хоть законы запрещают —
Людям некогда потеть:
Господа предпочитают
За свободу — умереть.
Разрешаются запреты:
Погасите фонари!
Стоп! Эскьюз ми! Песня спета!
Террористы впереди!
Жгут мосты. Взрывают офис.
Деньги тянут, словно жгут.
Террористов душит совесть,
Если сводки нам не врут.
Там схватили бизнесмена.
Жгут волосья на груди.
Пятый день — седьмая смена,
И брильянтов не нашли.
Стоп! Эскьюз ми. Извините.
Бомба движется в метро.
Граждан вы предупредите,
Чтобы бомбу ту нашли.
Жгут мосты. Взрывают офис.
Деньги тянут, словно жгут.
Террористов душит совесть,
Если сводки нам не врут.
Просят вон — не волноваться:
Взят в заложники весь дом.
Власти “хочут” постараться —
На асфальте бьют челом.
Сколько долларов, простите?
Пять мильонов?! Ладно — три!
Террористы? Проходите.
Остальные — подожди.
Жгут мосты. Взрывают офис.
Деньги тянут, словно жгут.
Террористов душит совесть,
Если сводки нам не врут.
Самолет над окияном
Задымился и упал:
Ктой-то их гуманным планам
Почемуй-то помешал...
Под Одессой в Черном море
Лодка движется тайком.
В ней бандиты пьют запоем:
Не как раньше — вчетвером.
Жгут мосты. Взрывают офис.
Деньги тянут, словно жгут.
Террористов душит совесть,
Если сводки нам не врут.
Как полиция их нравы
Да и совесть защитит?
На таможне — наркоманы
Делят денег дефицит.
Если где-то ты услышишь,
Что стреляют — наугад:
Едет, значит, где-то “крыша”, —
Справедливости хотят.
Жгут мосты. Взрывают офис.
Деньги тянут, словно жгут.
Террористов душит совесть,
Если сводки нам не врут.
Получите. Распишитесь.
Здесь число... А также — здесь...
Вам совет — поберегитесь
И закиньте свою честь.
Убедительная шавка
На таможне, под конец,
Лезет в душу, как пиявка,
Совесть рвет, как людоед.
Жгут мосты. Взрывают офис.
Деньги тянут, словно жгут.
Террористов душит совесть,
Если сводки нам не врут.
23 июля 1996 г.
* * *
Запрокидывалось небо,
Зарумянилась заря:
Синевато-тонким пледом
Утро ждет — другого дня.
23 июля 1996 г.
* * *
Заплескала душеньку печаль,
Закрутила грусть-тоска-тревога...
И уже не хочется — прощать:
Тяжела прощения дорога.
Свет в ночи: тревожно фонари
Слепят мне глаза: идти не видно.
И все кажется, что в мире — мы одни:
Боль моя и — я! Моя ехидна —
Изойди, проклятая тоска!
Измени хоть раз — наудалую!
Не души, не рви, хотя б — пока:
“Гадом буду — я не приревную!”
24 июля 1996 г.
* * *
Дунет ветер: одуванчик
Разлетится весело.
Поле — облако упрячет
И покажет — на него.
Будет лето. Одуванчик
Снова спросится в полет.
На земле его воланчик —
Несомненно, прорастет...
24 июля 1996 г.
* * *
Простодушно говорила
Роза белая луне:
— Я тебя перехитрила,
Хоть живу я на земле.
Ничего не отвечала
Сверху бледная луна.
Только тихо освещала
Розу, дом и полдвора...
24 июля 1996 г.
* * *
Радуга пошла волною,
Изогнувшись над рекой.
Лес осеннею порою
Дарит свету рай земной.
Дуб, раскинув вольно ветви,
Чудо-радугу ловил.
Ветер вмиг увидел это —
В солнце — облако пустил.
И исчезнул темно-разный
Свет ее густых полос.
Брызнул дождик — нынче властный
И листочками затрёс...
24 июля 1996 г.
* * *
Богатая солнцем равнина
Льет свет на пустые поля.
И, грустная, движется — мимо
Пернатая стая моя...
Летит, повинуясь закону,
Туда, где шумят тополя...
И громкому, ясному зову
Послушна поэта душа.
Летите! Прошу вас, летите!
Движение в крыльях сполна
Раскроется. Птицы, простите
За то, что — забыли меня...
20 октября 1996 г.
* * *
Желтые листья,
Корабли пустыни:
В ветра свисте
Из сердца вынь их!
Кинь их на лист,
На бумаги сумрак:
Крепче хлыст
Сумрака будней.
Там, где греха
Память осталась...
Как она жгла,
В душу впивалась...
Праздник дарила
Вьюга надежды.
Вынь то, что мило!
Читайте, невежды!
Желтые листья,
Корабли пустыни:
В ветра свисте
Из сердца вынь их!
20 октября 1996 г.
НЕБО
Заплатою небо стоит,
Расходится и замирает...
И в жизни оно, как магнит,
В которой, увы, не хватает
Всех тех, кого ты растерял...
Ушедшие! Веру верните!
Но — в небо ваш свет улетал
И плавился в солнца зените...
Высокое детство придет...
Уверен, что это я знаю:
Когда-нибудь память найдет
Заветное облако в стае...
20 октября 1996 г.
* * *
Не хожу я с некоторых пор
К сильным мира, слабым, побираться.
Не хочу нести нелепый вздор,
Не хочу восторженным казаться.
Мне уже, поверьте — все равно...
Я, назвав неправильную цену,
Чуть не пал лицом своим на то,
В чем другие ходят по колено.
Мне уже, поверите, так мил
Тот покой, что дарят мне — другие,
Те, кто — в книгах — жизнь свою прожил...
В них — люблю я их слова простые!
Их — страдания! Их — слезы и любовь!
Ненависть и полное отчайнье!
Вы, ПОЭТЫ, дарите мне кровь!
Я должник — лишь — Вашего покланья!
Ну, а к сильным мира — что ходить?
Праздное занятие, ей-Богу...
Пушкин — Гоголя сумел благословить...
Нету Пушкина, да й Гоголей ли много?..
3 ноября 1996 г.