Владимиру Лохмакову
с благодарностью за
подаренные четыре строки.
В предчувствие первой строки,
железные челюсти сжав,
под спудом высокой тоски,
бродил, как по кромке ножа
по кухне поэт.
Только вот
чрез силу его естество
притягивал, как эшафот,
засиженный мухами стол.
И тут же, беря на измор,
взревел репродуктор:"Урра!
Почин трудовой!" (там шахтёр
давал уголёк на гора).
Поэт закусил удила,
не выдержав этот кошмар,
как из парового котла,
спустил свой критический пар:
"Картина упала на пол -
у мухи случился инфаркт.
С испуга взобравшись на стол,
она порвала миокард." -
такой вот экспромт.
И посмел
осмыслить, что сам написал.
Осмыслил... И вдруг захрипел.
Сватился за грудь и упал.
Вот так, не прозрев, что почём,
единственный в СССР,
связавший судьбу со стихом,
погиб современный Флобер.
6.02.2003