Морем соленым измерь мою боль,
Чтобы вдвойне стало больно.
Выдохлось море, осталась лишь соль,
Было приказано: вольно.
Громом по небу, огнем по тылам,
Дрожью по белому свету.
Я не согласен делить пополам
Радости анахорета.
Мне преднамечено там отвечать,
Где сама боль не ступала,
Неопалимая неба печать
Держит мой нерв, точно шпала.
Слизано солнце, проглочен язык,
Маяться, каяться - полно.
Бьется в сетях ненасытной грозы
Армагеддонская полночь.
Я говорил, словно в воду глядел,
Сонники не были толсты,
Слабо очерченный мелом предел,
А за границами – толпы.
Меньший из меньших мне верил, когда
Тьма выбивалась наружу
И собиралась в свиные стада.
Словом лишь обезоружу.
Клекот один ожидал я в ответ,
Свист соловьев одноглазых.
Где не коснется невидимый свет
Тьмою затопленных пазух,
Там не настанет реченное мной,
Там не возвысится Слово стеной…
Но не на меньшем из меньших вина -
Хаос поглотит мои письмена.