Мое счастье, ты знаешь, я был очень болен,
Одинок и заброшен трепетал на ветру,
как развалина-мельница в выжженном поле,
бесполезный... надеюсь, что скоро умру.
И я так исхудал, стал похож на поломанный флюгер,
тот, что с крыши сорвался в бездонную пропасть во ржи.
Я был счастлив, когда мне казалось, что умер.
Но меня разбудили и снова заставили жить.
Запустили опять мою мельницу-сердце,
Добрый доктор шепнул
мне: “про ветер забудь...",
приказал мне держаться подальше от мельниц,-
“Тебя к черту снесет и сломаешь себе что-нибудь”.
Ну, а как же без мельниц? Да кто ж я без мельниц?
Как же я без врагов? От кого мне тебя защищать?
Где мой щит и копье? Я режимом раздавлен постельным.
Бывший рыцарь, неизвестно кем ставший сейчас.
Все мне ясно теперь, все так грустно и глупо,
что я все это выдумал: друга, врагов и коня.
Только я, я один…inter canem et lupum.
И ни света, ни тьмы, только волки в душе у меня.
Все, что знал, как в тумане из черного фетра
я последний дурак из страны дураков…
Никого нет вокруг, только ветер, да ветер…
Нет тебя, Дульсинея, о, роза ветров!
Ты – мой сон, и мне, может быть, только осталось
что уснуть навсегда…
нет! Тебя целовать наяву
я хочу, я прошу, приходи, моя радость,
а иначе зачем я еще этим ядом дышу?