Была пора, жара, жужжанье,
в смрадном сумраке болот.
Природы чуждое вниманье,
ложной щедрости оплот.
Под плотным пологом тумана,
дремлют в мареве леса.
Таёжной тайною романа,
творит природа чудеса.
Уж с неба падает звезда,
сгорая в сводах без следа.
И пала прямо на сарай,
почтя его за божий рай.
Как велик реликвий божества,
в миру покоя, в лонах сна!
Где в небе дремлет, уж луна,
мерцает безымянная звезда.
Как томна тишь ночной услады,
вдыхает ладан душистых трав.
В зефирах млеющей прохлады,
в сени пленительных дубрав.
Сияет глянец чистых вод,
озёрной глади отраженья.
И звёзд мерцаний небосвод,
неволит взоры на виденья.
Где бородатый карлик гном,
малышка, крошка и пигмей.
Тихонько плачет под окном,
где бьёт баклуши иудей,
пустыми нравами идей,
объевшись видно желудей,
чтоб не раскаялся злодей,
на печаль минувших дней...
И куда-то месяц закатился,
растворился, сгинул, утонул.
Светить несчастный утомился,
примостился к туче и уснул.
Когда-ж во тьме ночной,
душе не станет в упокой,
уж не в резвость будет мне,
обратиться взорами к луне.
Где плывут по своду облака,
в туман покрылась вся река.
И в полночном мире тишины,
на дуновеньях шорохи ясны.
Уж все мне, вроде, надоели
и мечты былого тяготели.
И я неволю двурогого порой,
на свиданье месяца с луной.