Нам надо расставаться было с нею,
Я разлюбил, а как сказать – не знал.
«Ты куришь, - вдруг придумал, - я болею,
Вон, в кашель снова дым меня вогнал.
Мне девушка курящая отвратна,
Прости-прощай, о чём тут говорить!»
Я понимал: хоть ей и неприятно,
Не бросит же от этого курить.
Был новый день. Явился за вещами,
Холодное прощанье в тишине.
И вдруг запястье сжала, как клещами,
И, отпустив, осела по стене.
Взахлёб рыдая: «Маленький… хороший…
Не уходи… Тебе ведь не пора…
Я брошу… обязательно… Я брошу…
Я, честно, не курила со вчера…
Я брошу… Ну пожалуйста, поверь же…
Чтоб дым тебя, мой славный, не губил…»
Немел в углу я, скован и повержен.
Я так её жалел… Но не любил.
И кажется – сегодняшние муки
От этих слёз, вернувшихся ко мне.
Слёз тех, чьи отпустил угрюмо руки,
Оставив погибать на самом дне.
Слёз тех, кого я гнал несправедливо,
Кого я, приручив, потом бросал,
Кому давал надежду торопливо,
Но луч надежды вскоре угасал.
Кому я лгал из трусости и лести,
Из похоти, их ласки не ценя.
Слёз тех, кто твёрдо верил, будем вместе.
И в нас так свято верил, и в меня.
Чью веру я растаптывал с ухмылкой…
Спастись ли мне от собственной вины?
Прости меня, мой ангел, давний, пылкий –
Ты, девочка, что плачешь у стены.
И ты, что так рыдаешь на вокзале,
И всё ж в вагон с тобою не сажусь…
С насмешкой не твои глядят глаза ли,
Когда опять от боли я кружусь?
Но знаю, что настанет время чуду:
Простят – и боль уйдёт, я ей велю…
Я, правда, правда больше так не буду.
Дай силы, Боже. Силы мне. Молю.