Все твои слабости вижу насквозь,
И то, как твой страх тебя медленно ест.
Я собственноручно вбиваю гвоздь
В твой гроб и в твой неподъёмный крест.
Я заставлю тебя пожалеть обо всём:
О разбитых сердцах, о людях, брошенных в топку.
И мной приговор тебе произнесён:
Быть одиноким, жалким и робким.
Талант твой... Да какой же там, к чёрту, талант?!
Так смехотворен - глупцам на потеху.
А твой монотонный голос-гигант -
Лишь в комнате серой глухое эхо.
Ты не станешь классиком, уж поверь,
Каких не раскрыл в строках бы речей.
Признание - это стальная дверь,
От которой нет у тебя ключей.
Но ты бейся в неё, сломай свои плечи,
В слезах искусай себе губы в мясо!
Бейся, ведь ты всё равно не вечен,
Как патриаршая ряса!
Ты слаб, ты труслив, ты случайно рождён!
Ты тот, кому бы разбиться о воду!
Ты пыль, что прибьётся к асфальту дождём!
Ты волос седой, что на псе беспородном!
Ты брошен лишь теми, кого ты и предал,
Но ноешь, как псих, чью голову точит
За каплею капля, охваченный бредом,
Но в сторону он же не сядет нарочно.
Ведь, пока ты безумен, на тебя все глядят,
Тыкают пальцем, кидают камнями.
Потому ты не выпьешь смертельный яд,
Что безумства не видно в закопанной яме.
А хочется быть не таким же, как все.
Ты хочешь кричать: "Смотрите, а Я..."
И гнать напролом по той полосе,
Что по факту – совсем не твоя.
Но этому долго не длиться, это войдёт в привычку
И тебе, и тем, на чьих это творится глазах.
Синим пламенем тускло сгорит твоя спичка,
Оставив тебе обожжённые пальцы. И прах.
;