Я ничего не знаю о мирах.
Лишь то, что существуют прочно,
и что живу средь них весьма порочно,
хитря, осознавая тлен свой, прах.
Я знаю: нет их, нет их без творца, —
что и во мне творец быть должен, —
но этот смысл… он слишком сложен,
или безлик, неявен без лица.
Еще я знаю: что мерцать люблю,
в своей же тьме. Одно бесспорно:
что, как и все, ворочаясь упорно,
во чреве всех миров я вечно сплю.