У поручика Ржевского стать и напор,
Все дела он решает на раз,
И уж если на даму посмотрит в упор,
Дама тут же впадает в экстаз.
Нет другого такого в гусарском полку!
Ну, а кроме любовных утех,
Лучше всех он умеет рубить на скаку,
Обгоняя и этих, и тех,
Лучше всех из лепажа по карте палит,
А уж если случится роман,
Он затейливо шутит, изящно шалит
И за словом не лезет в карман.
Ах, любовь, роковая кокетка,
Что судьбу прожигает дотла,
Это – вечная наша рулетка:
Будь что будет, была не была!
Можно выпить шампанского море
И от страсти сгореть без следа,
Но гусар, он и в счастье, и в горе
Остаётся гусаром всегда!
Как–то в зимнюю стужу (бывает же так!)
Без мундира (об этом и речь!)
Ржевский, прячясь от мужа, залез на чердак,
Чтобы женскую честь уберечь,
И, простуженный насмерть, свалился в бреду,
Напугав своего денщика,
А в бреду видел ясно мученья в аду,
Как вонзаются вилы в бока!
Хмурым став, исхудав, одурев, ошалев,
Бросив пьянки, стрельбу и галоп,
С той поры он на дам не кидался, как лев,
Стерегущий в траве антилоп.
Но любовь – роковая кокетка
И судьбу прожигает дотла,
Это – вечная наша рулетка:
Будь что будет, была не была!
То мирясь, то сражаясь, то споря,
Посреди шалаша иль дворца
Мы гусарами в счастье, и в горе
Остаёмся всегда, до конца!
Годы шли, белый снег в шевелюре густой
Враз героя собой окропил,
И, фамилию Ржевский сменив на Толстой,
Он поместье под Тулой купил.
Там сидел и писал, в покаянном плену
Бородой зарастая до пят,
Про Каренину Анну, про мир и войну,
Про грехи, что на углях шипят.
Два столетия люди читают его,
И с портретов он смотрит, грозя...
Можно классиком стать, потеряв естество,
Но гусаром остаться нельзя!
Ведь любовь – роковая кокетка,
Она судьбы сжигает дотла,
Это – вечная наша рулетка:
Будь что будет, была не была!
Растворяясь в небесном просторе,
Осушая бокалы до дна,
Мы гусары – и в счастье, и в горе
Мы гусары – во все времена.
_______________________
* Иллюстрация:
коллаж из картины G.L.De Jonghe
и рисунка А.Денисова.