Из дома, из которого летела чума,
Из окон, из-под двери выползала чума,
Из труб, из обречённости свинела чума,
Плевала на деревья и ломала дома.
Она солила яблоки, сластила вино,
Из плена убегала, преломляясь на свету,
Она сошла с ума, похоже, очень давно,
Она неслась по свету, поедая чистоту.
Из печки, из которой подымался дымок,
Достали молчаливый, озорной пирожок,
Попробуй, пережуй его зубами дружок,
Сожми свои ресницы, и закрой на замок.
Закрой, чтобы не видеть, как по стенам идёт,
По крышам, по карнизам, только на оборот,
Никто её не видит, не рисует, не ждёт,
Но в пятницу, как водится, внезапно умрёт.
Из дома, из которого летела чума,
Плевала на деревья и ломала дома,
И искры угасали, начиналась зима,
Плясала, веселилась и сводила с ума.
Искала в небе весточку о долгом тепле,
Мерцала, словно звёздочка в остывшей золе,
Царапала минуты, заползала в дома,
Цвела сухою кожей, распускалась чума.
Летела с ветром в поле, находила рассвет,
На самый первый поезд покупала билет,
Прошло с тех пор не мало ослепительных лет,
Но кто она и где теперь ответа так и нет.
Далёким не профессорам кричали домой,
Далёким не процессорам давали сигнал,
Далёких не виновных поливали водой,
Далёких заражённых закрывали в подвал.