Какой-то маленький малец,
Похож на жидкий холодец,
На свете белом где то жил,
И в плясе странном он кружил,
По пруду бегал и скакал,
И в нём чего-то он искал,
Но сказ мой вовсе не о том,
Как жил малец на свете том.
***
В то время маленький и злой,
Ходил по свету зверь большой,
Искал не зная что и где,
Он рыскал часто в темноте.
На вид похожий на слона,
И травку щиплет иногда,
На голове лысеет плющь,
Он заморожен и колюч.
И вот в один прекрасный день,
Наткнулся он на старый пень,
И задаёт ему вопрос,
Про древний каменный мороз:
"Скажи-ка мне пенёк родной,
Как жить с упавшей головой,
И не замёрзнуть и не сметь,
При этом зараз умереть?"
А пень не долго так молчал,
И зверю позже отвечал:
"Я жил как все, я был высок,
И словно белый колосок,
Я возвышался над землёй,
В ветвях с прогнившею змеёй,
Всё было очень хорошо,
Что было нужно мне ещё?
Но вдруг однажды в лес зашли,
Ко мне с пилою подошли,
Не звери вроде, не враги,
По две руки и две ноги,
Понюхав быстро порошок,
Спилили верх под корешок.
Но это тоже не конец,
Оставил кто-то леденец,
И я прогнившим корешком,
Чрез год достал его потом,
Нутро своё им пропитал,
И от того таким я стал."
Послушал зверь, главой поник,
В беду пенька он быстро вник:
"Ну чтож, тебе я помогу,
Твоих врагов я вскорь найду,
Устрою им великий крах,
И превращу их в пыль и прах."
Не долгим путь был от пенька,
И где-то через три денька,
Ему на встречу ходит морж,
Он на собаку был похож,
Мурлычет нежно он как кот,
Хотя зашитый его рот.
И морж со зверем говорил,
Рыдая словно есть беда,
Поведал зверю что творил,
В безумном гневе иногда:
"Я шёл на цыпочках крадясь,
И извиваясь сильно,
Когда передо мною князь,
Стихи писал обильно,
Я с зади сразу подошёл,
И зарычал под ухо,
И он в ответ накрыл мне стол,
Хотя в округе глухо.
Я покусал его слегка,
А он стол накрывая,
Срезал верхушку с огурца,
И не подозревая,
Что всё равно пустой был стол,
Наполненым не стал,
И то что я к нему пришёл,
И сильно покусал."
Тут морж мурлыкнул и всплакнул,
Лицо своё скукожил,
Потом он зверю подмигнул,
И свой рассказ продолжил:
"Но не сдавался белый князь,
И стол свой накрывая,
Он наложил в стаканы грязь,
Покушать предлагая,
А я кусал его сильней,
О чести я не знал,
Ведь я боялся всех людей,
Когда его кусал,
Смеркалось в небе надо мной,
Смеркалось и над князем,
И я остался под землёй,
В одной лишь только рясе."
Заплакал морж и хвост лизнул,
И зверя когтем полоснул,
Но зверь в ответ моржа жалел,
И песню странную запел:
"Ты очень строг к себе мой друг,
И от того не весел,
И потому зелёный круг,
Над головой повесил,
Вставай скорей и песни пой,
И в пляс шальной пустись со мной!"
Но морж залаял, заскакал,
И сказ он свой продолжил,
Пред зверем на колени встал,
И быстро подъитожил:
"Я разорвал накрытый стол,
И съел всю грязь в стаканах,
И от того я очень зол,
И руки мои в ранах."
"Тебе мой друг я помогу,
И отомщю скорей врагу! -
Пообещал моржу тот зверь."
И вышел в небольшую дверь.
Он проскакал недели две,
На полу согнутой метле,
И продвигался всё вперёд,
Хотя тропа назад ведёт.
А впереди большой кузнец,
Куёт из сала леденец,
По наковальне всё стучит,
И тихим голосом кричит:
"Я не ухаб, я не вертеп,
Я не усталый воин,
Я не ворую больше хлеб,
И я теперь спокоен,
Не знаю как и почему,
Я добрый молодец,
Уже который день кую,
Из сала леденец."
А зверь сидит тайком в кустах,
Над кузнецом хохочет,
В душе его таится страх,
Но кушать сильно хочет,
И зверь задумался тайком,
Пробраться к леденцу,
И быстро страшным кувырком,
Ударить по лицу.
Но испугался сильно зверь,
Пустился в быстрый бег,
А из груди его скорей,
Раздался дикий смех.
Бежал он медленно вперёд,
И ноги уставали,
Хотя закрыл рукою рот,
Он в недалёкой дали.
И впереди увидел он,
Зелёную поляну,
На ней стоял великий слон,
И рыл большую яму.
Лопата в хоботе его,
В ногах передних вилы,
И не разбитое стекло,
Он отпускал в могилы.
И зверь к нему быстрей пошёл,
Он в нём сородича нашёл,
Ушами быстро замахал,
И над поляной залетал,
Он приземлился перед ним,
И собеседника спросил:
"О друг прелестный и босой,
Двойник мой бескорыстный,
Ты накормил бы колбасой,
Меня, ведь я не лысый,
Я был безликим много лет,
И колбасы не ел,
И я давать такой обет,
Не разу не хотел!"
Но не дал он ему ответ,
И только лишь стекло,
Всё время отражало свет,
Хотя вокруг темно.
И побежал куда-то в даль,
Смущённо зарыдав,
Скрывая страстную печаль,
Приветствие отдав,
Помчался тихо милый зверь,
И шопотом стучал,
Он в барабан забил скорей,
И песню замолчал:
"О мир бездонный, мир без сна,
И торопливых бед,
Пришли скорее из окна,
Мне небольшой привет,
Я буду плакать как щенок,
Я буду воду пить,
И отпущю собаку в срок,
В ночной глуши повыть..."
Но не успел он песнь допеть,
И стих свой дочитать,
Как кто-то начал вдруг реветь,
И сильно причитать,
Дрожащим голосом стонал,
Проникновенно выл,
Словами сильными играл,
И словно в море плыл:
"О краказябра, кукринаб,
Стервянные зубы,
Как петревянный скулый раб,
И сроковы дубы,
Перепенились, преплелись,
Задрались на высок,
И с тёплым ветренным сплелись,
Как будто колосок."
Пробравшись ближе смотрит зверь,
Пред ним стоит лиса,
Её наполнила скорей,
Великая краса,
Глава в безоблачную даль,
Направленна у ней,
А на лице её печаль,
Изогнутых полей.
"О чудо милое ты кто? -
К ней зверец вопросил."
"Царица лис я на все сто, -
Вдруг голос голосил, -
Я стихотворец хоть куда,
Я песенный поэт,
И сочиняю иногда,
Стихи я много лет, -
Лиса замолкла и гласит: -
Меня давно уже лисит,
И если хочешь промолчу,
И стих тебе я схохочу?"
"Конечно да! - был зверь тот рад -
Для уст твоих здесь нет преград!"
Лиса затылок почесав,
Смеясь свой стих читать начав:
"О круглый круг,
Квадратный шах,
О смелый друг,
О подишах,
Зелёный змей,
И красный дуб,
Ты мне не смей,
Забрать мой зуб.
Костлявый миг,
Зелёный гроб,
Писклявый крик,
И носорог,
Шершавый вал,
Безбрежный спуск,
Как я устал,
Как я напуг."
А зверь сидит в своих слезах,
Не успокоится никак,
На весь дремучий лес ревёт,
И лысый плющ всё время рвёт.
А стихотворная лиса,
Творит словесны чудеса:
"Посыл твой добрый из груди,
Я принимаю в тот же час,
И я люблю твои ноги,
Я уважаю левый глаз,
О мой невиданный зверёк,
О мой уродливый злодей,
Ох еслибы ты только смог,
Подругой стала яб твоей,
Но лишь мешает иногда,
Твоя ленивая нога,
И потому тебе я вновь,
Спляшу про левую любовь.
Кусатый голень,
Круглый сов,
Я всех закрою на засов,
Порхать заставлю до утра,
Пока жива твоя нога,
И светит солнце блекнет свет,
Я не даю тебе ответ,
Но говорю тебе я вновь,
Про свою левую любовь."
Вдруг застеснялся лютый зверь,
И побежал в леса скорей,
Бежит не ведая куда,
Его проклятая нога,
Любовь его была полна,
Но так бывает иногда,
Что не бывает той любви,
Что вам поведали они.
Бежал он долго, пол часа,
Бежал он мало, целый час,
Бежала с ним его лиса,
Бежала, только не сейчас.
Бежал тихонько серый пень,
И зверю в ухо он рыдал,
Бежал и морж с ним в это день,
И что-то медленно жужжал.
Смеялись тучи в небесах,
Порхали ветки на ветру,
И сладкий вкус был на устах,
У зверя рано по утру.
Он видел сон, он был во сне,
"Лиса приснилася мене -
Подумал зверь и поспешил,"
Пойти в глубь леса он решил.
Шёл много дней всего лишь два,
Пока он не коснулся льда,
На дне реки как водолаз,
Он быстро шёл не впервый раз,
А рыбки бывшие вокруг,
Заулыбались зверю вдруг,
Махнувши верхним плавником,
Уплыли быстро с ветерком.
Но зверь вперёд всё время шёл,
Он знал намеченную цель,
Пока избушку не нашёл,
И рядом бешеную ель.
"Куда спешишь? - кричит изба."
"Спешу вперёд я вникуда -
Даёт избе он свой ответ,
И шлёт рукой большой привет."
"А ну зайди в меня скорей,
И погости немного зверь! -
Не унимается она,
Вертясь на месте иногда."
Послушно зверь в неё залез,
И ждёт невиданных чудес,
Но нет чудес и лишь одна,
Вся некрасива и бледна,
Сидит старуха на печи,
И ест всё время кирпичи.
Слюнями зверь вдруг изошёл,
Кирпич погрызанный нашёл,
И хочет быстро укусить,
И начал зубы наносить...
Но в этот миг старуха враз,
Ногой ему попала в глаз.
"Не ешь, не пей, не говори,
И по избушке не ходи,
Будь у меня ты просто гость."
И вдруг протягивает кость.
Напал на кость он не спеша,
На вкус немного хороша,
Но пустовата и без мяса,
Нога худого лоботряса.
Поели вместе, посмеялись,
И по утру затем расстались.
Вокруг его не странный лес,
Деревья словно из бумаги,
А над главой весит навес,
По всюду порванные стяги.
А под берёзою одной,
Лежит ревущий человек,
И деревянною рукой,
Ломает маленький ковчег.
При этом молвит неспеша:
"Скажи ка мне прохожий зверь,
Какая есть вокруг лапша,
И где дают её теперь?"
А зверь молчит и зубы точит,
Поесть давно он мясо хочет,
И раскрывает сильно рот,
А человек взмолился тот:
"Не ешь меня и не грызи,
Я пригожусь тебе потом,
Тебя заждались там враги,
С каким-то небольшим котом,
Я укушу его за хвост,
И ты уйдёшь под странный мост.
Затем поймаешь ты кота,
И съешь его наверняка.
Так победишь ты быстро голод,
А я для смерти очень молод!"
Голодный зверь вперёд идёт,
С собою мужичка ведёт,
Вот впереди виднеет кот,
В зелёнке весь измазан рот,
Огромный рост, хотя и мал,
Неповоротлив, но удал,
Чернява шерсть, хотя бела,
Бездельник, хоть и есть дела.
"Не буду котика я есть, -
Промолвил громко очень зверь, -
Во мне осталась чья-то честь, -
И просочился через дверь."
А кот мурлыкает, пищит,
И вертит свой ленивый хвост,
По иностранному кричит,
И изменяет быстро рост.
"Чего случилось кот с тобой,
Иди скорей к себе домой.
А кот в ответ: - "Хозяев нет. -
Продолжил тот: - я вам не кот!"
И стал рассказывать он всем,
Что вовсе он не кот совсем:
"Я был обычным малышом,
Лежал в постельке и ревел,
И целый день я голышом,
Всего лишь молочка хотел,
В избу ко мне злодей зашёл,
И рёв мой страшный услыхал,
Он гневом сильным изошёл,
А я вдруг превращаться стал.
И с той поры я странный кот,
Большого роста хоть и мал,
В зелёнке весь измазан рот,
Неповоротлив и удал,
Ловлю мышей, но их не ем,
Им сказки ночью говорю,
Их отпускаю, а затем,
Я тех мышей опять ловлю."
Послушав грустного кота,
Зверь снова двинул в путь,
И лишь мешала ногота,
Ему тогда уснуть,
Хоть он и наг, но зверь простой,
Похожий на слона,
Решился всё же на постой,
Он отдохнуть слегка.
А по утру пред ним лиса,
Что встретилась ему,
Его любимая краса,
Сверкает на яву!
Он подскочил как грумбубес,
И ринулся в свой пляс,
И весь дремучий, страшный лес,
Ногами он затряс.
Неподалёку кот таясь,
Прислушался, притих...
Лиса с ним кружится смеясь,
Читает ему стих:
"Клубится дым,
Стремится вверх,
Мы отомстим,
Повесим всех,
Потом укусим за плечо,
Хотя нам будет горячо,
Распелинаем край двора,
Раскроет дверь свою гора,
Распепелит свой пылкий жар,
И в лес напустится пожар!
Ты непослушный дикий зверь,
Лисе премудрой ты поверь,
Что предлагаю тебе вновь,
Я свою первую любовь!"
Вдруг открывает он глаза,
А в небесах идёт гроза,
Ему приснился снова сон,
Во сне лису увидел он.
Заклацал, зашипел, завыл,
Как зверь дремучий застонал,
Зачем, куда, идти забыл,
Хотя и ранее не знал.
Идёт в прискок, глаза глядят,
И выйти из глазниц хотят,
А нос всё нюхать норовит,
И рот всё время говорит,
Нога поссорилась с рукой,
Рука сцепилася с ногой,
А рот за нос давай кусать,
Глаза пошли пред ним скакать,
Рукой не может их ловить,
Ушами начал говорить...
Примерно где-то через час,
Зверь в городок пришёл,
И будто в этот первый раз,
Он друга там нашёл,
Пред ним стоял зелёный морж,
Похожий на собаку,
И началась в коленях дрожь,
Когда устроил драку.
Хлестал он друга своего,
Зелёными хвостами,
И шевелились у него,
При этом ноги сами,
Он бормотал в тот миг и час,
Шептал под носик что-то,
А из земли поднялся газ,
Как будто из болота.
Морж громко лаял и шумел,
И звонко песни пел,
И терпеливо извиваясь,
На зверька смотрел:
"О крупный друг,
О мелкий враг,
Ты мой недуг,
И ты мой рак,
Ты боль моя,
Ты лекарь мой,
Не бей меня,
Пока больной.
Скачи на жабе без метлы,
Прочисти все мои котлы,
И в этот миг и в этот час,
Не выпускай с болота газ!"
Обнялись меж собой друзья,
Пути вели сюда не зря,
И рассказал скорее морж,
Как повстречался ему корж:
"Я шёл по морю второпях,
Играя в добрую игру,
И вскоре на моих морях,
Я подобрал одну метлу,
Она длинна и тяжела,
При том немного коротка,
Всего лишь день не прожила,
Не заплатив и пятака,
А я принёс её в сугроб,
Большую яму я отрыл,
И смастерил хороший гроб,
И там метлу свою зарыл,
И вышел в поле по весне,
И я увидел рядом вош,
Она сидела на метле,
А рядом с ней смеялся корж.
Он был в одеждах золотых,
С погоном звездным на плечах,
И бил он вошек молодых,
Возжами видно с горяча,
Вши по метле моей бегут,
В руках своих нося совок,
И появился рядом тут,
Немного пьяный носорог.
А я за камнем задрожал,
И спрятал ноги я свои,
Но почему-то завизжал,
И загорелися огни,
Меня увидел сразу корж,
И без уродливых затей,
Сказал: - я вижу тебя морж,
Скрываться от меня не смей!
За камень вышел по утру,
Скрываться больше я не мог,
Привёл туда свою сестру,
Немного пьяный носорог,
И понял я что был не прав,
И должен я сплясать в ту ночь,
Наелся множество отрав,
И тут же я умчался прочь."
Послушав друга и моржа,
Зверь побежал, но не спеша,
Попрыгал прочь, но не пошёл,
Пока дорогу не нашёл.
Светало, брызгали лучи,
Лежали красны кирпичи,
И запинаясь каждый раз,
У зверя падал правый глаз.
Всего прошло часа четыре,
И пред пытливым взором вночь,
Стоит глазища растопырив,
Лисица - зверева любовь.
Хвостом виляет, чешет зубы,
Об незатейливую ель,
И в красный цвет накрасив губы,
Бежит ко зверю поскорей.
И закружившись белой вьюгой,
Обнявши зверя и прижа,
Они пустилися друг с другом,
В чудесном плясе всё кружа.
Лисица красный рот открыла,
И вновь стихами говорила:
"О безнадёжный бравый клан,
О мой сиреневый уклон,
О мой козёл, о мой баран,
Я шлю тебе большой поклон,
Глюкавый оползень и лень,
Со мной кружит большой олень,
Перенья сняв, одев бангул,
Я разрываю ржавый стул,
Пыхчу в трубу, кричу в очаг,
И всё не этак и не так.
Караганда, карагандык,
Кругом расставленный тупик,
Караганда, карагандок,
Завязан крепко мой пупок."
И в быстром плясе с ним кружась,
Она упала на песок,
Несмело на него ложась,
Не получился тот бросок,
Упала в озеро она,
И поплыла куда то в даль,
И таковой она была,
Хотя и зверю очень жаль,
Проснулся зверь и ото сна,
Он отошёл, вокруг весна.
И видит зверь идут с пилой,
По неуслужливой тропе,
Слегка хороший, очень злой,
И с рваной раной на ноге,
Хромает бедный человек,
И с ним хромают два других,
"Хороший может быть обед, -
Подумал зверь, - Из тех двоих."
У них есть руки, ноги есть,
У каждого их только два,
Решил зверюга тут поесть,
И начал нападать тогда,
А люди собрались бежать,
Но ноги не хотят идти,
А рот неможет их сказать,
Ушли отдельно языки.
Но вдруг из леса прискакал,
В том направлении кузнец,
В руках могучих он держал,
Из сала вкусный леденец,
И предложил он зверю сесть,
И голод быстро утолить,
Налил зверью в егону честь,
Вина холодного испить.
Поел из сала леденец,
Попил холодного вина,
И ускакал тогда кузнец,
И не видна его спина.
А мужики ему твердят,
Что не пилили странный пень,
И убежать опять хотят,
Но знают что бежать им лень.
И тут запел один из них,
Заговорил другой в стихах,
А третий мужичок притих,
Немного поздно в попыхах:
"Мы шли троём, мы лесом шли,
И там мы дерево нашли,
Оно швыряло в нас с небес,
Сперва козлят, затем овец,
И мы подумали тогда,
Что пригодилась нам пила,
Спилили верх затем в конец,
И потеряли леденец."
Но вдруг раздался страшный гром,
И что-то засверкало,
Я соскочил под потолком,
И сразу ясно стало,
Что всё привиделось во сне,
Мне это всё приснилось,
И в ярких красках это мне,
Пока я спал явилось!
Я ручку взял, бумагу взял,
И эту сказку написал!