Я вижу купол на горе и сверху бабу.
Пора Россиюшка и, чую, быть жаре!
Уж на дворе две тыщи, ей не слабо,
застыла баба в этой солнечной поре.
Ей сверху виден колокол Великий,
блаженна рвань, а он неистово молил.
Царь-пушки грани, Спаса многоликой,
который в Русь, ни разу не звонил.
И наклонившись к женскому подолу,
куранты вещие, свой начинают день,
С зарёй как-будто, влень закату долу,
Собор Блаженный преклоняет тень.
Здесь всё застыло, аранжиру в паре,
в дурмане розовом колеблется сама.
Со знаньем дела косточку пропарит,
- Готовьте лето дурни! на носу зима.
Там все страницы о любви; на утро,
очнёшься и поймёшь, на сколько пьян.
Попутал бес молитву с камасутрой,
у нас история, один большой роман.
В дурмане стольких жаб перецелуешь,
пока царевну по душе найдёшь...
А эта ничего, господь, перезимуешь,
и по-собачьи, себе душу отведёшь.
Москва-Клинцы, 24.09.2017 г.