Пусть станет мир светлей и тише,
На грусть наложатся табу:
В оркестре лет я чётко слышал
Иерихонскую трубу.
Смеялся век невечной вере -
Псевдобожественность смешит,
Того, кто сам творец и клерик,
И апокалипсис души.
Но мифы так порою сладки,
Что мироздание отдашь,
За право сна. За игры в прятки,
Развоплощение в мираж.
Я буду жив и серым буду,
На тусклом лезвии танцор.
Рассудок сжечь в горниле чуда
Всё чаще хочется вечор,
Всё чаще петь желаю громко
В стан одиночества теней,
О странных снах, о жизни ломкой,
Полураспахнутом окне.
О тех простых деталях смерти,
Что не постигнуты умом.
Неважно, кто планету вертит -
Он пробирается в мой дом,
Подходит вдруг с моей усмешкой
На узнаваемом лице.
Зеркальный брат в плаще и чешках,
Дай нержавеющий пинцет!
Я вырву век тоски- занозу.
Иерихонская труба
Покуда спит - ещё не поздно,
И не развенчана судьба.