Опять рассвет случайно назвала любовью,
смеясь, – он, голубой, расцвёл как снег.
Цветок галактики склонился над тобою
и слушает, как дышишь ты во сне.
И мне уже совсем ни до чего нет дела:
нет времени, нет века, стихла боль;
есть только бронзовое от загара тело,
есть музыка, звенящая тобой.