Ушли античные года,
Уже давно покрылись пылью.
Мы не узнаем никогда,
Что было небылью, что - былью...
Там дева юная жила.
Красой с ней мало кто сравнится,
Самой невинностью была,
И по утрам ей пели птицы.
Она росла среди цветов.
Их красоту в себя впитала.
А в жаркий день в тени кустов
Она в мечтах своих летала...
В богатом доме под горой
Жил молодой красивый парень,
Известный в будущем герой,
Уже тогда он был в ударе.
Имел особенную стать,
Чем бесконечно мог гордиться.
И с юных лет Приап, видать,
В утехах плотских стал резвиться.
Стояли солнечные дни.
Приап свою рубаху скинул,
Прилёг под деревом в тени
И вдруг увидел Прозерпину.
Приап промолвил, чуть дыша:
- О, дева, юная богиня,
Огнём горит моя душа,
Таких не видел я доныне.
Она услышала слова
Вся от смущения зарделась.
Да закружилась голова,
Искра на сердце загорелась.
Бурлит в груди, вскипает кровь,
И сердце быстро застучало.
Что ж, дева юная, - любовь,
И это было лишь начало.
Они встречались много раз,
Да с каждым днём сильней влюблялись.
И, не сводя друг с друга глаз,
Гуляли, нежно обнимались.
Он то обнимет со спины,
То нежно в ушко ей подует.
И, наконец, под свет луны
Уста сомкнулись в поцелуе.
Он волю дал своим рукам,
Он целовал ей руки, плечи.
Она напугана слегка,
Но подалась ему навстречу.
От ласк Приапа как во сне.
Руками грудь, губами спину...
На белоснежной простыне
Как ты прекрасна, Прозерпина!
Волшебный вечер словно сон.
Она противиться не стала.
Он надавил, раздался стон -
Невинность девы юной пала.
И Прозерпина понеслась,
С Приапом каждый день встречаясь,
Безумству страсти отдалась,
Любви искусству обучаясь.
Об этом пел поэт Барков...
Но страсть как снежная лавина
Сошла. И был Приап таков.
О горе юной Прозерпине!
Давно остыл Приапа след,
Но Прозерпине часто снилась
Та ночь, тот яркий лунный свет,
Когда с невинностью простилась.